ЧВК «Пересвет». Книга вторая
Шрифт:
— Я бы сказал, куда твоему профессору идти…
— Не говорите того, о чём можете пожалеть!
— Так, спокойно! — мне снова пришлось вмешаться. Это напряжение между Виталиком и Виктором уже изрядно подбешивало. И ведь вот что удивительно — по отдельности каждый из них спокойный, уравновешенный человек. Но стоит им только зацепиться за слова друг друга, как сразу начинают лететь искры.
— Как по мне, так задача упрощается, — подал голос Шеф, закуривая очередную сигарету.
— В каком смысле?
— Да в таком,
Он, довольный своими выводами, выпустил изо рта несколько колечек сизого дыма в направлении Виктора. Тот спокойно отмахнулся и покачал головой.
— Не думаю, что это хорошая идея.
— И почему же?
— Давайте пораскинем мозгами. В данном случае это по большей части касается его светлости.
Дамьян заржал раскатистым басом, мне же пришлось сдерживаться — негоже смеяться над членами собственной команды. Но этот молодой учёный хорош!
— Виктор, прошу вас, ближе к делу, — сказал я.
— Как скажете ваша светлость. Просто сказал то, что думал, — он на секунду задумался, а потом продолжил. — Судя по всему, реакция, которую запустили мои коллеги, не только поддерживает прорыв между измерениями в активном состоянии, но и является источником энергии.
— Насколько мощным?
— Думаю, что очень.
— Как-то не очень по-научному звучит, — вставил свои пять копеек Виталик.
— Так и я не на симпозиуме, — пожал плечами Виктор. — Но природу эфира, разделяющего измерения, мы только начали постигать. Никто не знает, какую мощь он в себе хранит.
— Думается мне, что этот господин учёный пытается нас убедить в том, что жахать в сторону прорыва тупо опасно, так? — подытожил Шеф.
— Абсолютно, верно. Проведу грубую аналогию — это может быть сродни остановки ядерного реактора бомбардировкой. Реактор то может и остановится, но вот последствия…
— Последствия, в нашем случае, непредсказуемы. Мы поняли вашу мысль, Виктор, — сказал я, нахмурившись. — Но меня больше беспокоит то, куда именно ведёт этот прорыв?
Этот вопрос волновал меня гораздо больше, чем любые выбросы энергии и эфиры, потому что если через него в наше измерения проникнут те твари, похожие на сгустки «дыма»… То остановить их будет чертовски проблематично!
Виктор задумался над моим вопросом.
— Само оборудование в обеих группах было одинаковым. Но одинаковым, не значит абсолютно идентичным. Даже при производстве микроэлектроники на тонких процессах невозможно добиться стопроцентного сходства даже в пределах одной партии…
— Ближе к делу.
— Гипотетически — ровно в то же самое измерение, — ответил Виктор.
— Это плохая новость, — нахмурился я.
— Настолько всё хреново, вашество? — насторожился Шеф.
— Ты даже не представляешь, насколько.
—
Через пару секунд перед нами уже была трёхмерная карта местности с довольно подробным изображением разрушенной городской застройки Варшавы, дорогами, поселениями и самой котловиной, заполненной водой.
— Мы вот тут, — Шеф указал на квартал, явно находящийся в спальном районе. — До побережья четыре километра.
— Не так уж и много, — заметил я.
— Да. Это если по прямой. Но нам необходимо добраться вот сюда, — он подсветил прикосновением точку на карте, расположенную чуть западнее. — А это уже семь километров.
— Там расположены силы ЧВК «Ладога»? — догадался я, вспомнив слова императорского отпрыска.
— Так точно, вашество. Мне удалось с ними связаться. Они расположились в одной из высоток бывшего делового центра. Прямо на берегу котловины.
На карте и впрямь располагались высотные здания. Наверняка, когда-то они принадлежали каким-нибудь корпорациям или банкам, а теперь медленно разрушались на берегу озера, сделанного человеком в одно мгновение.
Неожиданно Дамьян сделал шаг вперёд и увеличил масштаб — голографическая карта легко поддалась его жесту.
— Это разве не штаб «Польски тигрови»? Крупнейших местных контрабандистов?
— Именно так. «Польские тигры» изначально сотрудничали с «Ладогой», но потом что-то изменилось, и «Тигры» ударили в спину ЧВК.
— А как так вышло, что польские контрабандисты начали сотрудничать с ЧВК «Ладогой»?
— Так она принадлежит Дому князей Фадеевых, — ответил Шеф. — У этих аристократических морд всегда денег было, хоть жопой… Извиняй вашество, не хотел никого оскорбить.
Но сейчас мне было всё равно на едкие замечания Шефа. В голове крутилась знакомая фамилия.
«Дом Фадеевых… Дом Фадеевых…»
Точно! Я наконец-то вспомнил. Станция в Алтайских горах, на которой я очутился после первой встречи с шагоходами. София упоминала дом Фадеевых и говорила о том, что именно он претендовал на разработку той самой прорехи! А затем её по каким-то непонятным причинам, Император передал дому Басмановых-Астафьевых!
И вот теперь наши два Дома снова вляпались в одну историю, в которой далеко не последнюю роль играл сам Император.
Совпадение? Не думаю!
— А под чьим командованием находится ЧВК «Ладога»? — поинтересовался я.
— Один из отпрысков ихнего князя, вашество. По любому из младших. Старших детишек ваши берегут, как зеницу ока.
И под «вашими» Шеф конечно же имел дворян. Оно и не удивительно — переход власти и ответственности по старшинству. Родился первым и получай головняки на всю оставшуюся жизнь. Возможно, совсем недолгую, потому что уж больно многих манит жажда распоряжаться судьбами других.