ЧВК «Вольные стрелки». СВО в Африке

Марчук Николай Петрович

– А-а-а! А-а-а!!! – раздался многоголосый людской рев, и многотысячная толпа, как единый организм, ринулась вперед, будто бы хищник, прыгнувший на жертву из засады. Между оцеплением и сценой, на которой сейчас стоял одинокий чернокожий парень в зеленом костюме, было всего пятьдесят метров. Пара секунд – и на сцене начнется настоящий ад!

– За мной!!! – отрывисто рявкнул я, выскакивая на сцену.

На бегу я дернул предохранителем автомата и открыл огонь, задрав ствол АКМС вверх.

– Стоять!!! Стоять!!! – кричал я, стреляя поверх голов обезумевшей толпы.

Слева и справа от меня так же в воздух стреляли Бык, Бьянка, Удо и кто-то из кубинцев, остальные рванули вперед на помощь жидкой цепочке оцепления, которая явно

была не готова к такому повороту событий.

Толпа, заслышав автоматные выстрелы, тут же растеряла свой пыл, передние ряды остановились, а вот задние не успели сбавить темп, возникла суматоха и давка, послышались крики боли и стоны.

– Назад!!! Назад!!! – орал я, высаживая новый автоматный магазин в воздух. – Назад!!!

Толпа нехотя пятилась назад, передние ряды представляли собой кашу-малу, там в давке сейчас могло погибнуть много народу. Надо срочно что-то делать!

Спасение пришло от Векесы и Ботсвана, которые, видимо, в силу возраста и опыта не поддались общему порыву, а пока я расстреливал магазин за магазином в воздух, метнулись к пожарной машине, которая стояла за сценой, и заставили ее расчет включить брандспойт на полную, окатив разгоряченную толпу мощным фонтаном воды.

Это помогло. Удалось оттеснить передние ряды, вытащить затоптанных людей и оказать им первую помощь. Благо врачи, готовые прийти на помощь, были рядом. И только после того как все были спасены, а в оцепление поставлено еще полсотни бойцов, Паспарту продолжил свою речь.

– Граждане Кабинды, успокойтесь! Я не хотел вас так разволновать! – Голос Паспарту, усиленный мощными динамиками, разносился по округе. – Я сам очень волнуюсь, все-таки не каждый день свергаешь власть в целой провинции, – пошутил оратор.

В толпе тут же раздались смешки, переходящие в дружный хохот, а потом грянул шквал аплодисментов. Паспарту, воодушевленный таким теплым приемом тысяч кабиндцев, продолжил:

– Соотечественники! Вы не ослышались! Сегодня утром я и мои люди взяли власть в свои руки. Отныне Кабинда свободна! Но!.. – Паспарту вскинул свободную от микрофона руку вверх, как бы пресекая очередную волну воодушевления. – Свобода не означает разгул анархии и беззакония. Никаких погромов и сведения личных счетов. Никаких самосудов! Наоборот. Теперь в Кабинде будет все по закону. Перед законом будут все равны. Все!!! И богач, и бедняк, и даже я – все будут равны перед законом. Вы, конечно, в это не верите, мол, ну как такое может быть? А вот будет, сами увидите. Сегодня был задержан всем вам известный Жуано Хорхес, который долгие годы мучил и терзал простых кабиндцев. Так вот, после задержания за все свои преступления, которые он совершал на протяжении долгих лет, Хорхес был казнен, его расстреляли. Все его имущество будет продано, а золото и деньги разделят между всеми кабиндцами, включая детей и стариков…

– Пас-пар-ту! Пас-пар-ту! Пас-пар-ту! – тут же взорвалась толпа громом восторженных криков. – Пас-пар-ту! Пас-пар-ту! Пас-пар-ту!

Ничто так не радует простого работягу и бедняка, как казнь богача. Вон как обрадовались кабиндцы, когда узнали, что их бывший губернатор склеил ласты. Собственно говоря, на это и был весь расчет, когда планировалось Хорхеса прилюдно казнить.

– Тише, тише! – спустя пару минут попытался утихомирить толпу оратор. – Это еще не все. С завтрашнего дня все государственные служащие, чиновники и бюджетники остаются на своих рабочих местах, но зарплата у них будет больше. У всех кабиндцев с завтрашнего дня будет работа, много работы, которая будет достойно оплачиваться. В Кабинде больше не будет бедняков, нищих или голодных. У всех будет кров над головой и еда на столе. На крышах ваших домов будут железные листы или черепица, в окнах – стекла, а на дверных проемах вместо занавесок будут настоящие деревянные двери. Мы построим школы, больницы и фабрики. Купим новые суда для рыбаков…

– Пас-пар-ту! Пас-пар-ту! Пас-пар-ту! –

скандировала обезумевшая от восторга толпа.

Простым африканцам нужны простые и понятные им вещи: на крыше не солома, а железо, в оконных проемах не прутики и тростинки, а стекла, ну и двери, чтобы можно было их запирать, а не куски старых, рваных покрывал.

– Никаких погромов, самосуда и расправ! – кричал в микрофон Паспарту. – Кабинда – земля закона. Белые специалисты из Европы, нефтяники, чиновники, госслужащие, так же, как и простые кабиндцы, с этой минуты находятся под моей защитой. Все, кто не нарушает закон, исправно платят налоги, должны чувствовать себя в Кабинде свободными и защищенными. Прошли те времена, когда богатые и сильные угнетали бедных и слабых. В Кабинду пришли закон и порядок!

Я на всякий случай перехватил автомат поудобней и заранее снял его с предохранителя, а то сейчас опять толпа ломанется к сцене со своими восторгами, хрен их без автоматной очереди в воздух остановишь. Черт, надо было брать с собой не АКМС, а ПКМ с пристегнутой коробкой на сто патронов.

Ничего, обошлось, толпа почти сдержала свой порыв, вяло ринулась к сцене, но брандспойт пожарной машины шарахнул струей, и воодушевленные кабиндцы отхлынули назад.

Дальше Паспарту рассказал, что ожидает в ближайшее время народ Кабинды, как он тут все преобразует, как все кабиндцы будут жить сыто, богато и счастливо. Дескать, теперь все доходы от нефтедобычи будут оставаться в анклаве, а не уходить в Анголу. Зарплаты повысятся, откроют несколько рыбоперерабатывающих заводов, закупят лодки для простых рыбаков, купят тракторы для крестьян, безработицы не будет. Проведут центральный водопровод, наладят электроснабжение, соорудят городскую канализационную систему, откроют социальные столовые, где будут бесплатно кормить нищих, построят многоквартирные дома. Будут выплачивать пособия и пенсии.

Паспарту пообещал своим будущим подданным, что каждый ребенок и подросток будет учиться бесплатно в школе, где школьная форма, канцелярские принадлежности, а также трехразовое питание будут бесплатными. Откроют училища и колледжи, где тоже будут обучать за счет государственной казны.

– Мы отправим своих детей в Европу и Советский Союз, там они получат достойное образование, вернутся домой и поднимут Кабинду с колен! – Голос Паспарту осип, но он продолжал кричать. – У кого не будет денег на обучение в Европе, тому эти деньги даст казна. Наши дети должны жить лучше нас! В будущем чернокожие кабиндцы заменят белых специалистов-нефтяников, и тогда в Европу не будет уходить ни копейки от продажи нефти, все доходы будут оставаться здесь! Мы будем жить сыто и богато. В каждой кабиндской семье на столе будет мясо и вдоволь хлеба.

Толпа ликовала и кричала от восторга, казалось, еще мгновение, и наэлектризованный воздух взорвется от всеобщего экстаза. Рванет так, что находящуюся на пустыре многотысячную толпу разнесет по округе.

Надо срочно прекращать эту проповедь, если толпа, ведомая благостным порывом внезапно нахлынувшего на нее счастья, рванет в третий раз к сцене, то никакая вода в брандспойте пожарной машины не поможет. Стрелять придется не поверх голов, а на поражение, по-другому разгоряченную толпу не остановишь.

– Песню! Песню! – закричал я. – Паспарту, пой песню!

Паспарту не сразу услышал меня, он по новому кругу начал обещать кабиндцам горы счастья и океан благ, толпа разгорячалась все сильнее и сильнее. Передние ряды начали ощутимо двигаться вперед, напирая на цепочку оцепления, как квашня, передержанная в кадушке.

– Пой песню! – крикнул я и швырнул в спину Паспарту автоматный патрон, чтобы привлечь его внимание.

Паспарту наконец услышал меня, замолчал на несколько секунд, осознавая смысл моих слов, а потом затянул своим охрипшим от долгих криков голосом старинную африканскую песню, слова которой знали все чернокожие бедняки не только в Африке, но и в обеих Америках.