Цианид по-турецки (сборник)
Шрифт:
Молчание было знаком согласия.
— С ума сойти! — воскликнул я. — Ты хочешь сказать, что премьер-министр Садэ умер за два месяца до выборов не от инфаркта, а…
— Он покончил с собой, — кивнул Бутлер. — И у него было достаточно возможностей изобразить это как смерть от инфаркта. Даже врачи не догадались… Только мы, пятеро.
— Но если никто ничего не понял, почему ты рассказал это мне? У меня ведь теперь будут чесаться руки. Я историк, а этот материал — сенсация!
— Ты думаешь? — пожал плечами
Для них и рассказываю.
Александр Рыбалка
КОТОРЫЙ ЧАС?
(Из «Хроник Вальдецкого княжества»)
Глава 1. КЛЮЧ
Не удивляйтесь, любезный мой читатель, что главам сего скромного повествования я придал имена часовых деталей. Ибо что есть наша жизнь, как не часы, некогда заведенные Великим Часовщиком — а мы смиренно ждем, когда у каждого из нас, в назначенное время, кончится завод.
А ключом этой истории стал тот момент, когда в дверь моей скромной квартирки заколотили…
— Кто там?
— Откройте! Полиция Его Светлости!
Было раннее утро. Я как раз одевался, чтобы пойти на работу — в часовую мастерскую мастера Абрама, у которого я служил помощником (он долго не мог никого найти в Вальдеце, да я не разделяю антиеврейских предрассудков).
— Что случилось? — спросил я у вошедших в комнату двух стражников.
— Вас просят срочно прибыть в часовую мастерскую, — уклончиво ответил один из них.
— Я как раз туда и собирался.
Мы вышли. От улицы курфюрста Бранденбургского, где я живу, до Ратушной площади, на которой находится часовая мастерская, не больше пяти минут ходьбы. Стражники молчат — молчу и я.
А на Ратушной площади возле мастерской стоят несколько карет, и среди них — роскошный золоченый экипаж князя Фридриха Вальдецкого. Что-то у меня в груди недовольно захрипело, как в часах — перед тем, как пружина лопнет. Инстинкт, знаете ли.
В мастерской Абрама, в тиканье и звоне, на месте мастера сидел сам князь, а вокруг него толпились полицмейстер и еще несколько полицейских чинов, украшенных золотыми шнурами и эполетами — в стиле барокко.
— Здравствуйте, Ваша Светлость, — учтиво, как мне показалось, поклонился я князю.
Князь Фридрих бросил на меня быстрый пронзительный взгляд и сухо кивнул. А затем сделал рукой неуловимое движение, и все, кого князь счел лишними, исчезли в мгновение ока. Остались только сам князь да мы с полицмейстером.
— Скажите, вы работали у Абрама? — спросил меня полицмейстер строгим тоном.
— Да, а что случилось?
— Вчера я лично отвез Абраму свои часы в починку, — неожиданно негромким, но властным голосом вмешался князь. — А ночью он был убит, и кто-то пытался вскрыть сейф, в который несчастный положил
— Преступник пытался открыть сейф найденным здесь же ключом, но почему-то это ему не удалось, — объяснил полицмейстер, — тогда он попытался вскрыть сейф долотом. На шум прибежали соседи…
В общем, понятно. Я легонько усмехнулся. Сейф старого Абрама было не так легко открыть — маленькая еврейская хитрость.
— А вы могли бы открыть сейф? — поинтересовался князь.
— Конечно, — и я вынул из кармана связку ключей, нашел нужный и прошел в маленькую соседнюю комнату.
Немного выдвинул сейф из стены (показалась настоящая замочная скважина), вставил ключ и повернул — два поворота направо, один налево.
Скважина же на дверце, под ручкой, была сделана для отвода глаз и ничего не открывала — там можно было ковыряться сколько угодно. Но от меня у Абрама не было секретов, тем более что и в сейфе ничего особенно ценного не хранилось. Несколько унций золота, немного серебра, запасные инструменты…
Дверца — я обратил на это внимание — была поцарапана. Я открыл сейф. В верхнем отделении лежали большие золотые часы довольно странной формы — они напоминали куриное яйцо.
Когда я вынес часы, князь, как мне показалось, облегченно вздохнул.
— А вы, где вы были этой ночью? — с видом опытного сыщика спросил меня полицмейстер.
— Ах, ну не задавайте дурацких вопросов! — раздраженно перебил его князь. — Вы же видите, что у него свой ключ, и он умеет открывать этот сейф. А преступника как раз вспугнули в тот момент, когда он пытался долотом открыть тайник.
«А в проницательности Его Светлости не откажешь», — подумал я.
— Скажи лучше, ты мог бы починить эти часы?
Я поднес часы к глазам. это были часы-театр — довольно редкий экземпляр. В их боку находилась выемка, изображавшая сцену, на которой размещались миниатюрные фигурки. Очевидно, каждый час на этой сцене разыгрывается какое-то действие.
Я открыл крышку. Как я и ожидал, у часов была только одна стрелка — часовая, циферблатного стекла не было вообще, а личинку (пластину, прикрывающую механизм) покрывал затейливый эмалевый сюжет.
— Тонкая работа, — неопределенно сказал я. — Этим часам не менее двухсот лет…
— Двести пятьдесят, — перебил меня князь. — Семейная реликвия нашего двора. Их заказал в Аугсбурге мой предок во время Тридцатилетней войны. Вчера часы почему-то встали, и мне хотелось бы, чтобы они пошли как можно скорее.
Князь поднялся во весь свой гренадерский рост.
— Ладно, я отправляюсь завтракать. Мне чертовски не нравится вся эта история.
Уже в дверях (полицмейстер, семенивший за князем, при этом натолкнулся на его могучую фигуру) князь повернулся и спросил:
— А вы не боитесь? Абрам ведь был убит именно из-за этих часов.
— Не боюсь, Ваша Светлость, — с легким поклоном ответил я. — Я вообще ничего не боюсь.
— Ну и отлично. Кстати, как вас зовут?
— Мартин, Ваша Светлость.