Цифровиком и клавишей, или про энскую журналистику
Шрифт:
Районный дом культуры "Луч" зрелище собой представляет не светлое. Приземистое такое здание из буро-облезлого кирпича. В половине окон вывески - "Ремонт обуви", "Фото на документы", "Парикмахерская". В зрительном зале полумрак, кресла полувековой давности, рассохшиеся, дыры в полу дээспэшными плитами забиты. Ну, какая культура - такой и дом.
Перед сценой школьная парта стоит, атласной занавеской покрытая. Тут, значит, представители власти сядут, депутаты и чиновники. Перед назначенным временем дэковская работница вместо занавески зачем-то стелет тефлоновую скатёрку.
Ждём. Уж пятнадцать минут минуло, а германов всё нет. Сходчики - точнее, сходчицы, потому что в большинстве это женщины - неспокойны, галдят. Некоторые и вовсе возмущены.
– Как живём? Сберкассу закрыли, больницу закрыли, баня развалилась, дорог нет... Молодёжи дальше остановки пойти некуда. Так и сидят по остановкам. А потом ещё говорим - молодёжь плохая!
– Ничего у нас нет. Поэтому и дороги не делают: раз ничего нет, нам никуда и ходить не надо.
– На Кутузова постоянно грязь, на Бородинской грязь...
К Бородинской и Кутузова только Наполеоновской не хватает.
– А мы вообще тонем: по улице круглый год вода течёт. Почему, что за вода? Да ещё соседи из своих домов канализацию за заборы выводят, а другие нюхать обязаны, безобразие...
Активистка Панина, которая в "Энском рабочем" частая гостья, всё письма пишет, выцепляет меня острым взглядом:
– Ага! Молодой пришёл...
Это потому, что сходчики, в основном, старшего поколения, и я на их фоне очень уж выделяюсь.
– Да я из газеты, - разочаровываю Панину.
– Нас приглашали.
В лицо меня Панина не знает, потому что письма - по части отдела писем, а у меня отдел экономики, между прочим. Специализация, правда, в газете энского масштаба - вещь довольно иллюзорная, больше по принципу "куда послали, туда и иди" работаем. Но с Паниной мне прежде близко общаться не приходилось, чему я рад.
– А-а, из газеты. Ну так пиши! Всё пиши.
– Обязательно, - киваю.
– Вот, кстати, у меня тут письмо, захвати в редакцию.
Перед тем как отдать тетрадный лист, Панина зачитывает мне вслух. Была она в одном кафе на поминках, щи вкусные подали и второе тоже ничего. Про это и изложила. Завтра девчонок из отдела писем порадую.
Ждём дальше. Панина всё больше настраивается на боевой лад.
– Это какие депутаты сегодня будут? Михайлов и Леонтьев? Вот Леонтьева только увижу - разорву. На куски разорву! Он у нас после выборов один раз всего был, то обещал сделать, это. И что? Ничего не сделал!
– Да ещё не местный, не энский, - поддакивают женщины.
– Кто его выбрал? Мы не выбирали. Вот как-то тоже сход был. Закончился, на крыльцо выходим - и тут этот Леонтьев стоит. И я сама слышала, как он нас быдлом обозвал. "Чего с этим быдлом разговаривать", вот как.
– Да все эти чиновники - хамы. Мне знакомая про прошлого мэра рассказывала. Пошла к нему на приём, а он ей и выдал фразеологический оборот в семь этажей. Она ему: "Вы почему так со мной себя ведёте?" Он аж обалдел - какая-то работяжка ему вдруг так ответить посмела.
– Дальше-то как будем жить?
– это снова Панина.
–
– А вы рожайте, - подначивает другая.
– Вон, Пугачёва родила, и вы рожайте.
– Да Пугачёва не сама родила! Там же этот, суррогат... А вы слышали, теперь запретили суррогат, чтобы больше такого не было!
– Да не запретили, только закон хотят принять.
– А мы недавно в КПРФ собирались, - Панина продолжает.
– Бьёмся, чтобы полицию в милицию переименовали.
– Да вам какая разница?
– Как - какая? Полицейские во время войны убивали, грабили. Пусть нам обратно милицию сделают! И вообще, вы со мной не спорьте. Бесполезно, всё равно вас всех переспорю. Эх, - поворачивается Панина в мою сторону, - жалко, мало народу.
– В зале, может, человек тридцать, не больше.
– Хор "Сударушку" надо было позвать, что я не предупредила...
– А знаете, ведь Оля померла, - слышится радом.
– Два дня назад схоронили.
– Царство небесное...
– Нельзя сразу "царство небесное" говорить, - встревает Панина.
– Я вот атеистка, а знаю, что это только на сороковой день можно.
– Да, вроде, сразу говорят...
– Неправильно говорят. Только на сороковой день в царство небесное попадают. Хотя вообще-то совсем не попадают, нет никакого царства небесного. Обман это и провокация.
Появляются, наконец, представители власти. Руководитель местного комитета по работе с населением, зам главы города по горхозяйству с подчинённым и депутат. Один, Михайлов. Леонтьев и сегодня не появился - некого Паниной на куски рвать.
Первой докладывает комитетчица. Отчитывается:
– Комбинат стройматериалов выделил нам щебень, произведено ощебенение стольких-то дорог...
– Да что толку щебёнку сыпать?
– возмущаются сходчики.
– Её машины тут же в грязь уминают, и опять ни проехать ни пройти.
Замглавы призывает к порядку:
– Тише, тише, кто же виноват, что коммунисты ваш район на болоте построили? Вас бы всех взять, да на нормальное место переселить. Да только деньги-то откуда?..
Доклад самого замглавы, в основном, про них, про деньги. Старая, старая песня, вечная: нету денег. В городском бюджете - дыра. И вообще, кому сейчас легко? Вы, главное, живите дружнее, друг другу не гадьте, канализацию под чужие окна не выводите.
Сходчики как-то даже проникаются, меньше становится напора и агрессии. Вздыхают:
– Жить-то лучше хочется...
Дарят мне заголовок для статьи.
Замглавы согласен:
– Хочется. Вот в 2018-м году чемпионат мира по футболу в том числе и в нашей области будет проходить. Энск в список городов включили, в которых дороги надо в порядок привести. К нам министр транспорта из области приедет, мы его по всем улицам провезём, и по вашим тоже. Покажем проблемы. Попросим денег. Если даст министерство - начнём для Алексеевского Поля проект инженерных коммуникаций разрабатывать. Здесь в своё время все сети без проекта делали. А без проекта - нельзя...