Цикл бесед Джидду Кришнамурти с профессором Аланом Андерсоном. Сан Диего, Калифорния, 1974 год
Шрифт:
К. Я думаю, что это очень важно, так как мы не сознаем, я полагаю, этот главный фактор — что мы — это мир, а мир — это мы. Что мир — это не что-то отдельное от меня, а я не отделен от мира. Вы рождены в некой культуре: христианской, индуистской или в любой другой. Вы являетесь результатом этой культуры. И эта культура создала этот мир. Этот материалистический мир запада, если его можно так назвать, который распространяется на весь мир, разрушая их собственные культуры, их традиции, все отметается при пробуждении западной культуры, и эта культура создала этого человека,
А. Точно.
К. Я имею в виду, что он создал эти картины, эти великолепные соборы, великолепные технологические вещи, полет на луну и т. д. и т. п. Люди создали это. Именно люди создали это прогнившее общество, в котором мы живем. То общество, в котором мы живем, является аморальным, и его создали люди.
А. О да, в этом нет сомнений.
К. Поэтому мир — это вы, и вы — это мир, не существует другого. Если мы принимаем это, если мы видим это не интеллектуально, но чувствуем это в своем сердце, в своем уме, в своей крови, что мы являемся этим, тогда вопрос состоит в том, возможно ли для человеческого существа трансформировать себя внутренне и таким образом внешне?
А. Меня очень заботит то, чтобы увидеть это настолько ясно, насколько я могу, с точки зрения двух текстов, которые пришли мне на ум, которые, можно сказать, имеют внутренний смысл, и по причине этого внутреннего и внешнего вопроса, о котором мы говорили, в том раздельном подходе, который применяется к этому писанию. В этом есть огромная ирония. Я думаю об этом, и для меня есть великолепный текст в евангелии от Иоанна, в третьей главе, где говорится, и я попытаюсь перевести так, как это на греческом, — «делающий истину приходит к свету». Это не значит, что сначала он делает истину, а потом позже приходит к свету. И это не значит, что мы можем сказать проповедуя: «я скажу вам, что есть истина, если вы будете делать это, тогда вы увидите свет». Потому что мы возвращаемся назад, к тому, о чем упоминали ранее, к вневременной связи между действием, которое само по себе является трансформацией.
К. Именно.
А. В этом великолепная перспектива понимания, означающая не «если», а затем вещь, а их действительно совместное действие. И другой отрывок, о котором я подумал и надеюсь, что вы согласитесь, что это о том же, что я правильно понял это с точки зрения сказанного вами. Я опять попытаюсь перевести это настолько буквально, насколько смогу: «бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в боге, и бог пребывает в нем».
К. Именно, именно.
А. Я поместил «ing» во все эти слова вследствие характера языка как такового. Скорее всего это не захотели бы так переводить для проповеди, но в этом истинный смысл этих слов. И это постоянное «ing» приносит чувство продолжающейся активности не связанной временными рамками.
К. Это не статическое состояние. Это не что-то такое, что вы принимаете интеллектуально, и оставляете в таком виде. Тогда это смерть, тогда в этом ничего нет.
А. Да.
К. Поэтому сэр, понимаете,
А. Точно
К. Я думаю, что это основной закон.
А. Где есть разделение, там есть и конфликт. Но с точки зрения слова «знание», похоже, люди верят, что нужно начать с того, что это разделение действительно есть, и они действуют исходя из этой радикальной веры.
К. Поэтому я говорю, что с самого начала нашего разговора, нашего диалога так важно понять, что мир не отличен от меня, а я — это мир. Это может прозвучать, пожалуй, упрощенно, но в этом есть очень глубокий фундаментальный смысл, если вы осознаете, что это означает, не интеллектуально, но внутренне, поняв это. То, что нет разделения. В тот момент, когда я говорю это себе, я сознаю, что я — это мир, а мир — это я, тогда я не христианин, не индуист или буддист, ничего. Я — человек.
А. Когда вы говорили, я думал о том, как можно подойти к этому с помощью различных типов философского анализа, и с точки зрения духа, сказанного вами, это почти вселенская шутка, потому что с одной стороны вы сказали, что это может прозвучать упрощенно. Кто-то сказал бы, что это так, и поэтому не стоит уделять этому внимания. Другие сказали бы что в этом недостает ясности и хотя это и глубоко, в этом есть какая-то мистика. И мы опять ходим туда-сюда, опять с разделением, как только, так сразу.
К. Я знаю, я знаю.
А. Итак, я слежу за вами.
К. Итак, если нам ясно, что человеческий ум разделил мир для того, чтобы найти свою собственную безопасность, что приносит отсутствие собственной безопасности, когда человек осознает это, тогда человек должен внутренне, так же как и внешне отрицать это разделение, такое как «вы» и «они», «я» и «вы», индиец и европеец, и коммунист. Вы отрезали сам корень этого разделения. Таким образом из этого вытекает вопрос, может ли этот человеческий ум, который был настолько обусловлен на протяжении тысячелетий, может ли этот человеческий ум, который обрел так много знания в стольких направлениях, может ли этот человеческий ум измениться, вызвать перерождение в самом себе и быть свободным реинкарнировать сейчас.
А. Сейчас.
К. Сейчас.
А. Да.
К. В этом вопрос.
А. В этом вопрос, именно, реинкарнировать сейчас. Из сказанного вами представляется, что можно сказать, что очень много из представленного знания, накопленного веками, является дискуссией, которую мы вели сами с собой, не важно о какой культуре мы говорим, в качестве комментариев об этом разделении.
К. Именно так.