Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8"
Шрифт:
Электричка проехала, стало тише, и я как-то по-дурацки громко выкрикнул:
– Я ни за что тебя не оставлю, Рёко! Потому что ты мне нравишься. Я люблю тебя, Рёко!
Интересно, грохот электрички, что ли, подействовал… Я много раз говорил Рёко, что она мне нравится, но вот в любви признался впервые.
Занятый думами о предстоящей поездке по адресу, указанному в водительском удостоверении, я почувствовал сзади прохладное прикосновение. Обращенными к Рёко словами, признанием в любви я заполнял пробел в наших отношениях, компенсировал свое невнимание к ней. Рёко прижалась головой к моей груди.
Через ее плечо я видел, как
18
По округу Нисиогу в районе Аракава проходит кольцевая линия Яманотэ. Электрички делают остановку на станции «Табата». Еще поблизости находятся станция «Огу», это линия Тохоку-хонсэн, и «Мияномаэ» городской электрички линии Аракава. Но поскольку я понятия не имел, где можно сесть на Тохоку-хонсэн или Аракаву, было заранее решено, вооружившись картой, добираться туда по Яманотэ. Хотя от всех трех станций до Нисиогу, 1-21-18, где стоял мой дом, идти было примерно одинаково.
Раньше на заводе я доставал из своего шкафчика карту и начинал составлять в голове план поездки в Нисиогу. Занимался этим, как только выдавалась свободная минута. В итоге прозвище «Чудила» закрепилось за мной окончательно.
Суббота выпала на первый день июля. Снова шел дождь. Я взял зонтик и вышел из дома. Поработал до полудня, потом сел на электричку линии Тоёко. Проехал «Цунасиму», «Мотосумиёси». В «Сибуя» сделал пересадку на «Яманотэ» и, проехав почти полкольца, сошел на станции «Табата». Постоял на платформе, упершись взглядом в стенку из черного камня. По камню барабанили капли дождя. Некоторое время я наблюдал эту картину. Каменная стена и напоминала о чем-то, и в то же время казалось, что прежде такого я никогда не видел. Заметив табличку с надписью «Огу-мати» и стрелкой, я поднялся по лестнице, прошел через турникет и еще раз сверился с картой.
Идти надо было направо. Передо мной лежало широкое шоссе, по которому, беспокойно работая «дворниками», катило множество автомобилей. Дождь зарядил с самого утра и не думал прекращаться. Я раскрыл зонтик.
Шагая от станции по тротуару, перешел по мосту линию Яманотэ. Дальше налево спускалась под гору улочка.
На станции сразу чувствовалось, что ты в большом городе. Кругом понатыканы здания, большие и маленькие. Мотосумиёси и Цунасима по сравнению с окрестностями Табаты – просто деревня. А сколько железнодорожных путей – и линия Яманотэ, и Кэйхин-Тохоку! Не сосчитать. Рельсы блестели под дождем, словно вымытые.
Спустившись с горки, я еще раз повернул направо, удаляясь от железной дороги под прямым углом. Перешел на светофоре улицу. Там было много машин, а вот людей на тротуарах, чем дальше я удалялся от станции, становилось все меньше.
Городской ландшафт изменился. Пошли дешевые кварталы с типичной застройкой, магазинами и лавками торговцев разным товаром. Новые здания и жилые многоэтажные дома исчезли; вместо них потянулись деревянные оштукатуренные домики в два этажа. В таких строениях на первом этаже обычно располагается лавка, на втором живут хозяева. Потемневшие замызганные стены под дождем казались еще непригляднее.
Пройдя под мостом, по которому ходили электрички линии Тохоку-хонсэн, я заметил, что надписи на табличках с адресами на домах поменялись: было «Табата-синмати», а стало «Нисиогу». Сердце мое заколотилось, его бешеные толчки передавались всему телу до самых кончиков пальцев ног. Я чувствовал себя как приговоренный к смерти заключенный, которого ведут на эшафот.
При этом место, где я оказался, не вызывало в памяти абсолютно никаких ассоциаций. Мне представлялось, что стоит только оказаться в Нисиогу, как память тут же вернется. К счастью или несчастью, ничего подобного не произошло.
Я на секунду закрыл зонтик и поднял голову. Небо было будто затянуто белым экраном, из которого, словно маленькие камешки, сыпались бесчисленные дождевые капли. Они с невероятной частотой барабанили по лицу. Я снова раскрыл зонтик и наклонил голову, пряча от них лицо.
У цели я оказался незаметно для себя. Совершенно неожиданно. Хотя думал, что придется поплутать.
В тот же миг меня охватил жуткий страх. В душе я еще не был готов к тому, что могло ожидать меня здесь. Сунул руку в карман и нащупал ключ. Тот самый, что оказался со мной, когда я проснулся в скверике. Все это время он лежал в моем шкафчике на заводе. Собираясь в Нисиогу, я взял его с собой. Это, скорее всего, ключ от дома.
Взгляд уперся в норэн [136] , на котором красовались иероглифы: «Домашняя кухня «Сакура». Рядом на столбе была прикреплена маленькая зеленая табличка с цифрами 1-21-18. «Здесь!» – сообразил я.
Сбоку от входной стеклянной двери находилась пристроенная деревянная лестница, которая вела на второй этаж, где было темно. Судя по всему, там жили люди. Табличек с фамилиями я не увидел, но сомнений не оставалось – это и был «Сакура хаус». На первом этаже – столовка, на втором – жилье.
136
Норэн – традиционный занавес, который, в частности, вешают как штору в дверном проеме у входа в лавку, ресторан или кафе. Вывешивается при открытии заведения и, как правило, убирается на ночь.
Значит, вот она, жизнь, которую я оставил? И здесь сейчас живут моя жена, дети? Я застыл на месте, прислушиваясь к ударам сердца, отдававшимся в горле. Хорошо, что сегодня дождь, или нет? Странное, наверное, я произвожу впечатление, маяча тут с зонтиком так долго…
Я повернулся и зашагал в обратном направлении по той же улочке. Остановился. Оглянулся. Еще раз оглядел старую забегаловку, перевел взгляд на второй этаж. До оживленных кварталов отсюда далековато. Людей почти не видно. Машины проезжают редко.
А вдруг сейчас из какого-нибудь окна меня увидит жена? Вот будет номер! Даже если не узнает, подумает: что за подозрительный тип там отирается? Может, ее угораздит броситься вниз, ко мне. Наверняка у жены, которую бросил муж, нервы должны быть напряжены до предела.
«Стоп!» – решительно сказал я себе. Так не пойдет. Надо во всем этом разобраться, иначе толку не будет. Нужно рискнуть. Я опять двинулся к дому.
Подошел к «Сакуре»… Нет! Надо подумать хорошенько. Согласится ли жена на развод, если есть ребенок?