Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8"
Шрифт:
По мере того, как мы продвигались по коридору, а точнее, по мере того, как поднимались по нему, эта каменная стена постепенно становилась ниже, а за ней стала видна клумба. За клумбой шел широкий, слегка волнистый газон. Таким образом, идя по коридору, мы оказались над садом.
Сад был разбит во внутреннем дворе. Даже в темноте ночи я заметил, что на его клумбах растут какие-то цветы. Сезон еще не наступил, поэтому до полного цветения было пока далеко, но все же запах сырой каменной стены сменился приятным ароматом растений. И в поле зрения была уже не стена, а широкое пространство. И вот уже в этом ночном пространстве цепочка голых лампочек, понемногу поднимаясь вверх, нарисовала плавную дугу, уходящую вправо. Ее было хорошо видно на противоположной стороне двора.
Туман становится
Слабый запах старой древесины, как в антикварной лавке. И запах влажного тумана, смешавшийся с ароматом растений. Запах далекого леса. Слабо мерцающий в неповторимой атмосфере ночи свет. Из-за усталости мне казалось, что все это происходит в каком-то неизвестном эфемерном царстве на краю земли. Я боялся вот-вот потерять рассудок, и не только из-за сонливости, но и из-за какого-то неведомого искушения. И только многолетняя привычка к таким вот ощущениям заставляла меня идти дальше.
Вероятно, то же самое чувствовала и шедшая рядом Кайо. Она молчала, так же, кажется, ошеломленная тем, что нас окружало.
Комнаты, тянувшиеся по левой стороне, производили странное впечатление. По какой-то причине двери в них были тростниковые. Они были сделаны из плотно скрепленных друг с другом вертикальных стеблей тростника на деревянной раме. Летом эти двери дают ощущение прохлады, но поздней мартовской ночью глубоко в горах от одного их вида пробирал холод. Разумеется, такими были только двери, выходящие в коридор. За ними находились вторые, вполне обычные раздвижные двери. Возможно, изначально летние и зимние двери меняли в зависимости от сезона, но сейчас, когда гостиница закрыта, в комнатах так и остались летние.
Думаю, даже замена тростниковых дверей на деревянные вряд ли могла дать достаточно тепла. Ведь над входом в каждую комнату между потолком и дверью была установлена рамма [390] с резным изображением дракона. Я не знаю, как правильно называются способы обработки дерева, но так или иначе, когда в сплошной доске вырезают изображение дракона, в ней возникают сквозные отверстия. Благодаря этим отверстиям во всех комнатах «Рютэйкана» хорошая вентиляция. Раммы тянутся во всю ширину комнат, поэтому пространство у потолка с левой стороны коридора представляет собой сплошной резной пояс. Благодаря этому нет необходимости специально проветривать комнаты, так что летом, наверное, это полезное устройство. А вот в остальные времена года…
390
Рамма – ажурная деревянная перемычка, соединяющая под потолком столбы в традиционных японских домах.
У входа в каждую комнату рядом с тростниковой дверью висели таблички с их названиями; например «Огирэ-но-ма», или «Касиваба-но-ма», или «Ункаку-но-ма» [391] . Для меня, человека, в этих вещах не очень сведущего, было загадкой, почему у комнат такие странные названия. Я слишком устал, чтобы об этом спрашивать, а шедший впереди Мория тоже молчал и торопился, не пытаясь ничего объяснить.
Однако благодаря этим тростниковым дверям комнаты по левой стороне коридора смотрелись еще более экзотично. В некоторых комнатах за тростниковой завесой тускло светились, кажется, бумажные фонарики. Это напомнило мне то ли выставку мрачных кукол из хризантем, которую я видел в детстве, то ли декорации из «Бантёсара ясики» или «Ёцуя Кайдан» [392] , построенные внутри дома с привидениями в парке развлечений, и чувствовал я себя так, будто опасливо иду по такому дому. После каждых четырех-пяти комнат был туалет.
391
В традиционных японских гостиницах комнаты для постояльцев различают не по номерам, а по названиям.
392
«Бантёсара
В конце концов мы дошли до комнаты с табличкой с надписью «Ураита-но-ма». Поскольку она предназначалась Кайо, я наконец освободился от ее багажа, который так долго таскал. Кайо взяла свою сумку и быстро посмотрела на меня с умоляющим выражением лица, а потом смиренно кивнула, отодвинула тростниковую дверь в сторону и скрылась внутри. Лампы в этой комнате не горели.
Я сам немного волновался, оставляя Кайо одну в такой мрачной комнате. Но другого пути не было.
– Футон [393] возьмете в шкафу. Туалет через несколько комнат от вас! – крикнул ей вдогонку Мория.
393
Футон – японская постель, которая стелется на полу.
– Хорошо, – последовал неуверенный ответ Кайо.
– Отдыхайте, – сказал Мория.
Дальше была моя очередь. На табличке по соседству было написано: «Макиэ-но-ма». Мория мрачным голосом сказал, что мы пришли, и мне ничего не оставалось, как войти внутрь. Из-за наклона коридора левая сторона порога при входе была немного выше. Поднявшись на приступку, я вошел в небольшую комнату.
В нее, конечно, тоже вела тростниковая дверь. Как и в других комнатах, над входом во всю ширину двери была рамма с резным драконом. Сразу возле входа стоял бумажный фонарь, но он не горел.
Я подумал, что тростниковая дверь не защитит мое личное пространство, но комната в два татами, в которой я оказался сначала, являлась лишь передней, а чтобы пройти дальше, нужно было сдвинуть в сторону вполне обычную раздвижную дверь. За ней была комната в четыре татами. И если закрыть дверь в разделяющей обе комнаты стене, то из коридора тебя никто не увидит. Только воздух мог проникнуть снаружи через резную вставку наверху.
Мория не пошел за мной внутрь. Он ступил одной ногой в первую комнату, указал на находившийся там стенной шкаф и сказал, что подушки для сидения там. А в шкафу дальней комнаты лежат футоны для сна. Объяснив это в нескольких словах, он ушел.
Тростниковая дверь выглядела крайне ненадежной, но, оглядевшись, я увидел лежащую рядом черную палку, которой дверь можно было подпереть. Конечно, это не поможет, если кто-то вздумает пнуть дверь ногой, но, по крайней мере, хоть какой-то запор.
Мало того, раздвижную дверь между первой и второй комнатами тоже можно было подпереть палкой. Возникало большое сомнение в эффективности запирания двери, сделанной из дерева и бумаги, но в любом случае самая дальняя комната имела двойную изоляцию от внешнего коридора.
За комнатой в четыре татами была комната в шесть татами и с окном. Как и сказал Мория, в ней был большой стенной шкаф, за раздвижной дверью которого я обнаружил сложенное там постельное белье. Для запирания раздвижной двери между комнатами в четыре и шесть татами палку не предусмотрели. Но, конечно, если понадобится, ее можно просто принести из соседней комнаты.
Мы пришли по наклонному коридору, но в помещениях пол был ровный. Из обстановки на все три комнаты были: низкий столик, пепельница и бумажный фонарь. Ни телевизора, ни телефона. Ни даже магнитолы. Скуповато. Может быть, это и неплохо, но несколько удивило отсутствие каких-либо отопительных устройств. И это на горе гораздо выше деревни. К тому же коридор продувается насквозь, а входная дверь из тростника. Я ожидал, что в каждой комнате будет хотя бы одна печка или котацу [394] . Зимой они хорошо помогают. Не исключено, что в других номерах они были.
394
Котацу – изначально комбинация угольной жаровни и находящихся над ней каркаса стола с отдельной столешницей. Сейчас в основном распространены электрические котацу, как с напольным обогревателем, так и крепящимся снизу к столешнице.