Цикл Двенадцати
Шрифт:
На берегу находился небольшой пирс с привязанной к нему лодочкой. Первый все так же молча забрался на борт и жестом позвал меня проделать тоже самое. Он лично, что меня даже несколько озадачило, взялся за весло. Стоя на борту, мы поплыли к островку. Каждый раз, когда я хотел было начать разговор, Император жестом останавливал меня. Он прислонял вытянутый указательный палец ко рту, показывая тем самым, что еще не пришло время.
Причалив, Первый за веревку затащил лодку на траву и пошел прямиком к дереву. Я последовал за ним. По дороге он скинул
— Верс, — наконец произнес он. — Дерево-вампир.
— Почему мы просто не могли нырнуть сюда?
Первый натужно покачал головой.
— Тебе есть куда торопиться, Последний? — сказал он пренебрежительным тоном.
— Но не менее важный?
— Время покажет, — сухо ответил Первый. — Что хотел?
— Зачем тыпривел меня в это место? Не могли поговорить во дворце?
По одному выражению лица Императора было видно, что он не привык к такой дерзости, как обращение на «ты». И тем более, к вопросам на вопрос. Меня же начинала радовать его легкая злость.
— Это место напоминает о нашей цели.
— Проливать кровь, чтобы жизнь возродилась вновь?
— Именно так.
— А ты немногословен, — я примирительно попытался улыбнуться, но эффекта это не возымело. — Зачем мне напоминать о том, что и так не получится забыть?
— Вопрос в том — хочешь ли забыть? — он пристально посмотрел мне в глаза. — Третий на тебя плохо влияет.
— Тебе он так сильно не нравится?
— Не важно, кто мне нравится, а кто нет. Важен лишь Замысел.
— Через чур фанатично звучит. Не находите, ваше величество?
— Без разницы. Думай, как пожелаешь, главное исполняй свое предназначение.
— Ты вообще видишь в других Хранителей людей? Либо мы лишь винтики в огромном и древнем механизме?
— Вы видимо считаете меня каким-то монстром? — громогласно сказал Первый и у меня невольно по телу прошли мурашки. Он подошел к озеру и поймал двумя пальцами пролетавший мимо листок. Присев на корточки, Император зачерпнул в левую ладонь немного воды и перелил ее в другую, в которой лежал листок. Он с минуту смотрел на появившуюся маленькую кувшинку, потом с хрустом сжал руку и выкинул остатки на землю.
— Трудно относиться к тебе с искренней любовью, когда каждый Хранитель прошел через ад твоего Мира.
— Не все из вас участвовали в играх, не утрируй, — сидя спиной ко мне, он повернул голову в пол оборота и дальше сказал, — Вы же понимаете необходимость.
Да, необходимость. Смешное слово, оправдывающее любые зверства. Вспоминаю своего друга, который погиб на моих руках под самый конец «игр». Слезы его матери
— Можно же перестроить систему?
— Зачем? — ответил Первый и встал, повернувшись ко мне лицом. — Что это изменит?
— Качество жизни людей к примеру? Или предпочитаешь, чтобы каждый Мир работал по твоим законам?
— Идея работает многие тысячелетия, она доказала свое право на существование. Талдычишь про качество жизни, при этом сам обрек свой Мир на войну?
— Исключительно для решения проблемы здесь и сейчас.
— Дальше что? Отир возродится из пепла, массовая гибель войдет в историю и все люди будут жить долго и счастливо? До первого кризиса?
— Значит сделаю так, что до этого не дойдет. Тем более, как-то все работало самим собой, следовательно, можно воссоздать первичную систему. Понять бы, что пошло не так.
— И тогда мы станем лишь формальностью?
— Не желаешь отказываться от власти?
— Мне плевать на власть.
— Ого! А так сразу и не скажешь.
На мгновенье показалось, что в глазах Первого обосновалась печаль. Какая-то вселенская грусть, грузом лежащая на плечах и не позволяющая даже мимолетом почувствовать радость.
— Зачем ты пришел? Оскорблять меня и потешить тем самым свое самолюбие?
— Нет, — ответил я и сделал шаг к нему. — Мне нужен твой совет.
— Мой совет? — казалось, что Первый опешил, но тут же продолжил. — Делай свою работу, Двенадцатый. Не позволяй идеям о всеобщем благе овладеть твоими мыслями. Голова должна оставаться холодной, а сердце беспристрастным. Качество жизни людей лишь фикция, не несущая в себе никакого смысла. Важно лишь то, чтобы Замысел продолжать работать.
— Но ведь… Ладно, спор о морали ни к чему не приведет. Ты погряз в своих суждениях и будто бы не хочешь видеть очевидного. Не всегда цель оправдывает средства.
— Мы не можем позволить себе возможность проводить эксперименты. Люди должны умирать, чтобы продолжить жить. Парадоксально звучит, да. Но проблема в том, что они не хотят погибать по щелчку пальцев. Приходится их направлять и давать им цель, объясняющую необходимость. Долгая жизнь населения в одном Мире вызовет бесплодие в другом. Не получится везде построить рай, не работает это так.
— Что случилось на Зеррафе? Почему ты пробудился?
— Проблема перенаселения.
— Мне нужны детали.
— Зачем тебе они?
— Хочу понять, каким человеком ты был и почему стал таким сейчас. Либо ничего не поменялось за долгие тысячелетия?
— Ложь. Тебя не это интересует.
Не ожидал такого быстро разоблачения. Первый оказался не таким простым, как мне казалось изначально. Наивно было полагать, что получится сыграть на самолюбии человека, живущего ни одно тысячелетие. Обычно люди с подобным характером могут часами рассказывать о себе и о своих победах. У меня же, по всей видимости, проблема стереотипного мышления и чрезмерной самоуверенности.