Цикл романов "Анжелика" Компиляция. Книги 1-13"

Голон Анн

Анжелика почувствовала, что тоже смеется, и поразилась этому смеху.

Итак, первое ее знакомство с воровским миром состоялось.

Уже было не так ужасно находиться в этом аду; что касается страха — этого чувства для нее не существовало.

Добропорядочные горожане дрожали от страха, когда под их окнами проходили толпы нищих, направляющихся на кладбище «Святых мучеников», чтобы посмотреть на своего принца Великого Керза и заплатить ему дань.

— В какой она банде? — спросил кто-то.

— Она наша! — проговорил Жанин. — И пусть это знает

каждый! Это говорю вам я, Жанин — Деревянный зад!

Его пропустили вперед, и он двинулся во главе странной процессии. Никто не имел права опередить его. Когда улочка поднималась вверх, два его телохранителя поспешно поднимали платформу, на которой он восседал, и несли его дальше на руках.

***

Запах квартала, по которому они проходили, становился ужасным, мясо, протухшие овощи заполняли сточные канавы, повсюду разносился затхлый запах гниения. Это был район рынков и кладбища, где запах гнилых продуктов смешивался с запахом гниющей плоти. Вблизи находилось знаменитое кладбище «Святых мучеников». Анжелика никогда не была на этом кладбище.

Несмотря на ужасный запах, разносившийся повсюду, это погребальное место было местом свиданий, самым популярным в Париже. Там можно было встретить богатых буржуа, которые приходили в беседки, расположенные недалеко от куполообразных построек, внутри которых находились груды трупов.

Было интересно смотреть на этих элегантных господ и их любовниц, которые прогуливались от арки к арке, небрежно отбрасывая концом своей трости головы мертвецов и рассыпанные повсюду кости, абсолютно не обращая внимания на погребения и похоронный хор.

Ночью кладбище служило притоном прохвостам, ворам, бродягам, развратникам, которые приходили сюда, чтобы выбрать себе спутницу для своих диких оргий.

Из главного входа вышел могильщик, одетый в черный сюртук, на котором были вышиты череп и скрещенные кости с серебряными слезами. Заметив группу нищих, он подошел и проговорил.

— На улице Геропери умер человек, и хозяева просят несколько плакальщиц для погребения. После похорон каждой дадут по десять су и что-нибудь из одежды покойного.

— О! Мы пойдем туда с удовольствием! — закричало несколько беззубых старух.

Они хотели сразу бежать туда, но Жанин остановил их, страшно ругаясь.

— Черт бы вас побрал! — кричал он. — Оставьте свои мелкие дела в стороне, вы забыли, подлые, что нас ждет Великий Керз? Честное слово, добрые старые времена уходят безвозвратно.

Сконфуженные нищенки опустили головы и, не говоря ни слова, проскользнули на кладбище.

Могильщик удалился, звеня колокольчиком. В проулке он остановился и, подняв голову, заунывно запел:

— Проснитесь те, кто спит, помолитесь богу за усопших.

С расширенными от ужаса глазами Анжелика продвигалась среди канав, заполненных трупами. Здесь и там были общие ямы, заваленные наполовину мертвецами, лежащими в разных позах: одни с раскинутыми руками, другие с выпученными глазами, у третьих руки были сложены на голове, казалось, они размечтались

о чем-то в ожидании вновь прибывшего.

Несколько надгробных плит говорили о том, что их хозяева были не из бедных нищих. Но, в общем, испокон веков это было кладбище отверженных. Зажиточные парижане погребались на кладбище «Святого Павла».

Полная луна осветила еле заметный покров, который покрывал крышу церкви, строения вокруг. Анжелика вдыхала тошнотворный запах, стоящий вокруг, с безразличием. Ей казалось, что она спит и видит фантастический кошмарный сон.

Четыре галереи, отходящие от церкви, формировали ограду кладбища. Они были построены в середине века, их фундаментом был створчатый монастырь с арками, где впоследствии торговцы поставили свои лавочки и торговали всякой всячиной, не обращая внимания на столь неприятное соседство. Выше монастыря находились лачуги с черепичной крышей, стены которых со стороны кладбища состояли из деревянных перегородок, оставляя таким образом промежутки между кровлей и сводами.

Все это место было заполнено остатками трупов. Тысячи голов мертвецов находились там. Чердачные помещения смерти, переполненные их зловещим урожаем, представали перед взорами живых. Небывалые нагромождения черепов и скелетов, которые ветер высушивал, а время превращало в прах, носившийся по кладбищу и наполнявший без конца месиво экстрактов, переполнявших землю этого проклятого места. Это было равносильно дьявольской кухне.

И, действительно, везде возле могил были видны кучи скелетов, аккуратно связанных в вязанки, и головы мертвецов, уложенные в штабеля могильщиками, которые четко выполняли привычную для них работу. Назавтра эти вязанки будут уложены на чердак, и так повторялось уже многие десятки лет.

— Что, что это такое? — с ужасом промолвила Анжелика, для которой все окружающее казалось нереальным, она боялась, что сойдет с ума в этом аду.

Взобравшись на могилу, карлик с удивлением смотрел на нее, потом, подумав, спросил:

— Ты что, с неба свалилась? Ты разве никогда этого не видела?

Она подошла и села рядом с ним. С того момента, когда она расцарапала ногтями лицо бандита, ее оставили в покое и больше с ней никто не говорил. Если кто-нибудь смотрел на нее с подозрением, то сразу раздавался злой голос Жанина, который устранял это недоверие, говоря:

— Она наша, без подозрений, братцы.

Анжелика не заметила, что постепенно кладбище заполнялось страшной толпой оборванцев. Вид мертвецов заставлял ее затаить дыхание. Она находила это ужасным, а карлик, напротив, был тут, как у себя дома.

Он проворчал:

— Они теперь не боятся смерти. Так прекрасен мир, что никогда не знаешь, откуда придет смерть.

Анжелика медленно повернулась к нему.

— Да ты просто поэт, — сказала она.

— Это сочинил не я, а мой приятель Клод де ла Пти. Это знаменитый памфлетист с Нового моста. Он знает все обо всех, его боятся в салонах, он против богачей и всегда заступается за бедных и нищих. Это сама справедливость.