Цикл «Рождённый магом». Компиляция. Романы 1-14
Шрифт:
Я засмеялся. Я попытался сымитировать смех Джеймса Ланкастера, который тот использовал давным-давно, чтобы ослабить напряжение после моей победы в шахматной партии над Дэвоном Трэмонтом. Я смеялся долго и громко, заставляя звук подниматься вверх из моего живота. Наконец я остановился:
— Тут вы допустили одну весьма крупную ошибку, друг мой. У меня пока нет Анас'Меридум. Я всё ещё не связан узами, и хотя я буду раздражён ещё больше, если вы нанесёте вред моим слугам, это ни черта не поможет вам помешать мне обрушить этот банк на ваши головы. Интересно, как хорошо вы сможете вести дела, сидя в развалинах?
«Позволь
«Отлично, опять этот голос», — подумал я про себя.
— Пустая похвальба! Что за фарс! Это здание — из прочного камня, и простояло здесь более четырёхсот лет. Вы, может быть, и сумеете опалить деревянные части, или повредить мебель, но вы же не думаете, что в самом деле сможете разрушить всё здание? — закричал он, брызжа слюной изо рта. Мистер Астон явно плохо переносил стресс.
Он ещё говорил, а я уже ощущал гигантское сердце, бьющееся в земле подо мной. Я планировал использовать свою силу, чтобы совершить что-то средней эффектности… например — сломать его милый стол, или разбросать бумаги, но этот голос, и этот низкий, ритмичный пульс подали мне другую мысль. Я позволил своему разуму расшириться, ощущая биение сердца внизу, как если бы оно было моим собственным… после чего я направил свои мысли вовне. «Давайте, трясите», — подумал я.
Здание сотряс рокот, послав вибрацию по полу. Он был глубоким, как звук, слишком низкий, чтобы его слышать — и всё пришло в движение. Мистер Астон попытался встать, когда на его лице мелькнуло изумление. Он сразу же упал, когда здание содрогнулось, и пол под ним пришёл в движение. Меня и самого это начало беспокоить — с потолка сыпались пыль и штукатурка, и мой живот наполнился бабочками, когда всё здание снова дёрнулось. «Хватит! Довольно!» — мысленно заорал я, не будучи уверенным, кому именно. Рокот утих, и здание застыло, но я всё ещё ощущал гигантское биение сердца далеко… под землёй.
Я посмотрел на банкира — он стоял на четвереньках, вцепившись в ковёр под своим столом, будто используя его как якорь. Я не был уверен, что именно произошло, но ему знать это было не обязательно.
— Вы что-то говорили насчёт того, как прочен этот банк, Мистер Астон? Мне кажется, я уловил не все ваши слова. Возможно, вы хотели бы повторить ещё раз?
На его лице застыло отсутствующее выражение:
— У-ух… — выдал банкир — похоже, что он потерял дар речи.
— Возможно, вам лучше пойти взять счётные книги, чтобы могли приступить к делу? — благожелательно предложил я.
— Но я не могу… — начал он.
— «Не могу» — это неприятные слова, Мистер Астон. Давайте не терять позитивной точки зрения. Идите за книгами, чтобы я перестал вам докучать. Уверен, у вас ещё много других дел, — сказал я, одарив его успокаивающей улыбкой.
Кровь отхлынула от его лица. Моя улыбка иногда оказывает такой эффект. Он встал, и пошёл к выходу из комнаты.
— Я думаю, что вы, наверное, правы, Лорд Камерон. Позвольте мне сходить за моим помощником, и мы со всем разберёмся наибыстрейшим образом.
— Пожалуйста, по пути скажите моему телохранителю и служанке, чтобы они зашли сюда, — сказал я. Я вынужден был подавить хихиканье, называя Пенни служанкой, и смех всё-таки не вырвался наружу.
Пенни и Сайхан зашли обратно сразу же, как только он ушёл. Как только дверь закрылась, Пенни бросила на меня вопрошающий взгляд:
— Что ты наделал? —
Я попытался успокоить их:
— Ничего. Это был не я! Я просто снова услышал тот голос, и на этот раз я сказал ему действовать на своё усмотрение, и немного встряхнуть ситуацию. Я и понятия не имел, что что-то на самом деле будет трястись!
— Ты уже слышишь голоса? — перебил Сайхан. Он сказал это так, будто ожидал что-то подобное.
— Да, порой, но я не спятил. Честно… я знаю, что голоса рождаются не у меня в голове, — произнёс я, и чем дольше я говорил, тем безумнее это звучало. Наверняка я только закапывал себя глубже. Я задумался, что случится, если он подумает, будто я на самом деле сошёл с ума. Станет ли он спешить с узами, или просто убьёт меня во сне? Прежде, чем мы смогли закончить нашу беседу, вернулся Мистер Астон с двумя помощниками и рядом тяжёлых на вид бухгалтерских книг. Я был рад его вмешательству.
Следующий час был сбивающей с толку мешаниной чисел и бухгалтерии. Решив сотрудничать, Мистер Астон стал эталоном учтивости и услужливости. Компания моего отца закрылась несколько лет назад, но они работали более десяти лет после его смерти, выплачивая его долю прибыли банку. Граф ди'Камерон также был добропорядочным вкладчиком, когда речь шла о том, чтобы быть готовым к будущему. Когда Астон наконец всё сложил, сумма меня ошарашила. Я мгновенно понял, почему банк так не хотел отдавать мне средства.
— Стойте, не могли бы вы повторить ещё раз? — спросил я.
— Двадцать шесть тысяч четыреста двадцать три золотых марки в ликвидных активах, плюс шестипроцентная доля в Королевском Банке Лосайона, — покорно повторил Астон. — После чего вам также следует принять во внимание свои земельные активы, горнодобывающие операции в южных Элентирах, медные шахты и шерстяное производство в Гододдине…
— Шерстяное производство?
— Расположенный там торговый концерн, покупающий и продающий шерсть — предположительно, ваш отец вложился в них из-за высоких цен на шерсть здесь, в Лосайоне. Значительная часть грузов, которые перевозила другая его компания, состояла из шерсти. После коллапса власти в Гододдине, производство прекратило поставки в Лосайон, из-за чего Трайгард Экспортс начала медленно угасать. Хотя две нации больше не вовлечены в активную торговлю друг с другом, его доля в производстве шерсти никуда не делась. У меня нет свежих данных, но Банк Гододдина всё ещё должен вести учёт его доходов в той стране, какими бы они ни были.
Вопреки хаосу, гражданской войне и восстанию, банк всё ещё продолжал работать? Полагаю, банки не очень интересуются вопросами власти и религии… бизнес идёт своим чередом. Мой разум ещё не оправился от шока, вызванного его словами:
— Что именно означает шестипроцентная доля в Банке Лосайона? Это процент, выплачиваемый мне с моих финансовых резервов?
— Ох, нет! Это шестипроцентная доля во владении банком. Ваши счета получают небольшие дивиденды со всей прибыли банка в каждый квартал. Но если вы хотели бы продать свою долю в банке, то мы, наверное, смогли бы довольно быстро найти покупателя… — сказал Астон, и его глаза засветились от жадности.