Цикл «Рождённый магом». Компиляция. Романы 1-14
Шрифт:
— «Но ведь я наверняка могу что-то сделать?» — спросила Роуз.
— «Беги из этой реальности, — сказал Кион. — «Найди дитя Иллэниэл, и беги в другой мир. Этот — обречён».
— «Тогда выпусти меня, Кион», — сказала Роуз, принимая решение.
— «Я пошлю тебя обратно в твою половину мира, которую ты знаешь», — сказал старейшина. — «Дальше ты будешь двигаться сама».
— «Спасибо».
— «Я желаю тебе всего наилучшего», — сказал Кион, — «хотя шансов выжить у тебя мало».
— Что
— Не знаю, — честно ответила Айрин. — Здесь был наш отец… я чувствовала его, хотя он будто присутствовал одновременно повсюду. Думаю, именно из-за него все потеряли сознание. Когда я очнулась, то нашла Мэттью укрытого мощным щитом, раненного и… ну, вот таким.
Чад Грэйсон протянул руку, и коснулся щеки Мэттью, прижав её пальцем:
— Он окоченевший, как пролежавший два дня труп. Ты точно знаешь, что он жив?
— Его сердце бьётся, — сказала Элэйн. — Всё как и сказала Айрин. Но очень медленно, может — одно сокращение в минуту.
— Думаю, оно ускоряется, — сказала Айрин. — Когда я его нашла, было скорее одно сокращение в три-четыре минуты.
Линаралла нахмурилась:
— Не может быть.
— Что не может? — спросила Айрин.
— Когда мы изучали записи на эроллис… я нашла теоретическое описание такого феномена, но это невозможно, или, по крайней мере, тот трактат так утверждал. Это требует манипуляции с силами, которые враждебны самому бытию, — ответила Ши'Хар.
— Тебе придётся объяснить получше, — сказала Айрин.
— Это как заклинательное плетение или чары стазиса, — начала Линаралла. — Они функционируют, изолируя определённый объём пространства от энтропии, предотвращая любые изменения. Это то же самое, что случилось с Мэттью, но в его случае процесс не замкнут в магической структуре. Тот, кто это сделал, манипулировал фундаментальным уровнем энтропии в его теле. Это не должно быть возможным. Во-первых, никому никогда не удавалось найти способ влиять эйсаром на энтропию, и вообще, если бы вы, например, могли бы такое сделать, то это наверняка бы вас убило.
Элэйн и Айрин переглянулись, затем вздохнули. Элэйн высказалась первой:
— Это не слишком помогло. Что из себя представляет эта «энтропия»?
Тут встряла Керэн:
— Сложно объяснить. Энтропия — это мера случайности, о которой можно думать как о хаосе. Можно также думать о ней как о тепле, но это тоже не совсем правильно. Представьте гигантский камень. Будучи твёрдым камнем, он обладает значительным порядком, но если его размолотить в песок, то большая часть этого порядка исчезнет, а появится нечто, имеющее много энтропии. Энтропия — мера энергии, которая недоступна для работы.
Айрин закатила глаза:
— Спасибо, это помогло, — с сарказмом сказала она. — Откуда ты вообще всё это знаешь? Я думала, что в твоём мире магии не было.
— Я всегда была ботанкой, — объяснила
— Она равноценно применима и к нашему миру, и к её, — сказала Линаралла. — Если мы будем думать об эйсаре как о магии, или о способности к совершению работы, то энтропия — это противоположность… энергия без порядка, недоступная для совершения работы энергия.
— Тебе это хоть сколько-нибудь понятно? — спросила Элэйн, глядя на Айрин.
Младшая Иллэниэл кивнула:
— Ага, думаю, что начинаю понимать. Это как шиггрэс. Мой отец долго рассказывал нам о них, и о заключённой в них странной силе. Это звучит очень похоже.
Элэйн вздохнула:
— Мне хочется волосы на голове рвать, вас слушая. Как энергия может совершать работу? — Она приостановилась, глянув Айрин через плечо: — А ты что делаешь? — резко спросила она, направив вопрос единственному человеку, который их игнорировал.
Чад поднял взгляд, и озорно осклабился:
— Если ткнуть его кожу пальцем, то она не возвращается обратно. — Он сидел на корточках рядом с телом Мэттью. — Он как глиняная табличка.
— Ты на нём рисуешь? — в шоке воскликнула Айрин.
Охотник пожал плечами.
Керэн наклонилась:
— Это что? — Она изучила трудно различимые линии, выдавленные на лбу у Мэттью. Их очертания были определённо фаллическими. — Серьёзно? Он, может, умирает, а ты…
Чад хохотнул:
— Такой шанс нечасто выпадает. Было бы жаль его упустить.
— Он — мой брат, — с отвращением сказала Айрин. — Не смешно.
Элэйн взяла лучника под руку:
— Идём. Давай, я тебя отведу куда-нибудь, где твоё вульгарное чувство юмора не доведёт тебя до смерти. — Она увела его прочь.
Керэн рассмеялась:
— А ведь действительно, немного забавно.
Линаралла с серьёзностью наблюдала за ней:
— Почему мужские гениталии забавны? — Когда Керэн лишь засмеялась сильнее, она повернулась к Айрин: — Не волнуйся. Отметки пропадут. Просто это происходит медленнее из-за состояния его тела.
Айрин мягко тёрла лоб Мэттью, пытаясь заставить отметины побыстрее исчезнуть:
— Мы можем что-нибудь сделать?
— Нагреть его, — сказала Линаралла.
— Но он же не холодный, — сделала наблюдение Айрин.
Линаралла широко развела руки, и из её пальцев потянулись похожие на лозы ростки эйсара. Заклинательное плетение разошлось, и подняло Мэттью с земли, заключив в защитную структуру типа гамака. После этого плетение начало испускать мягкое тепло.
— Хотя теплота не является прямым эквивалентом энтропии, между ними существует очень тесная связь. Нагрев должен увеличить скорость, с которой он возвращается к норме. Но нам надо тщательно за ним наблюдать. Как только он приблизится к норме, дополнительное тепло может оказаться излишним.