Цикл «Рождённый магом». Компиляция. Романы 1-14
Шрифт:
Стрелок несколько секунд беззвучно ругался себе под нос, пока не нашёл в себе терпение продолжить:
— И вообще, как я и говорил, прежде чем ты перебила, лошади мне тоже не сильно нравятся.
Это окоротило драконицу, но чуть подумав, она ответила:
— О. Ну, на этот счёт у меня нет мнения, поскольку они слишком маленькие, чтобы я могла на них ездить — но выглядят они вкусно.
— Чего?
— Ты слышал, — заявила она. — Не заставляй меня повторяться.
— Ты ела лошадей, пока жила сама по себе? — взволнованно спросил он.
Отвернув
— Нет.
— Ты вообще когда-нибудь ела лошадь — может, в какое-то другое время? — добавил охотник.
Притворяясь, что полирует один из когтей, она ответила:
— Пока что нет.
— Присси! — рявкнул он.
— Ты сказал, что они тебе не сильно нравятся. Я думала, ты поймёшь, — заныла она, прежде чем добавить: — Вот так и бывает, когда ведёшь себя искренне.
Расправив плечи, Чад строго заговорил:
— Слушай, ни при каких обстоятельствах, никогда не ешь лошадь, и это пр… — Он остановился, прежде чем сделал это приказом. — Знаешь что, на хрен это. Просто знай, что я не хочу, чтобы ты их ела, а если я тебя поймаю за уплетанием чьей-то лошади, то я выдеру твою толстую чешуйчатую задницу так, что неделю сидеть не сможешь.
В душе она улыбалась в ответ на выбранные им слова. По правде говоря, она не особо-то и хотела отведать конины, хотя и возражений на этот счёт не имела. Она просто хотела вытащить его из того тёмного настроения, куда он скатывался каждый раз, когда слишком долго молчал. Поэтому она ответила:
— Как?
— Что — как? — кисло спросил он.
— Как именно ты собираешься «выдрать мою чешуйчатую задницу»? Я весьма уверена, что у тебя размеров не хватит, — ответила она.
Охотник несколько минут ругался, практикуясь в своём искусстве, прежде чем отвернуться:
— У меня нет времени спорить с твоей сумасшедшей задницей, — объявил он. — Я иду в город. Надо найти какого-нибудь умного собеседника.
Присси широко улыбалась, глядя ему вслед, и окликнула:
— Тогда избегай зеркал!
Войдя в Арундэл, Чад направился прямо к лавке лукореза. На пути он миновал нескольких горожан, с некоторыми из которых был знаком, но когда они увидели суровое выражение его лица, то решили с ним не здороваться. Чада это вполне устраивало. Он уже два дня не пил, и нервы его ощущались так, будто с них содрали кожу. Споры с Присциллой всю дорогу от Албамарла тоже делу не помогли.
Мэттли не открыл дверь:
— Убирайся, — ответил старик. — Я с тобой дел не имею. Лук у Барона, так что тебе больше не нужно сюда приходить.
— Мне надо с тобой расплатиться, — разумно сказал Чад.
— Я не ради тебя работал, — сказал старик через дверь. — Я работал ради Барона. Если хочешь отплатить мне — позаботься о том, чтобы твоя тень больше мой порог никогда не пересекала.
Несмотря на его внешнюю грубость, Чада эти слова всё равно ранили. Он и не осознавал, насколько глубока была неприязнь старика. Вздохнув, он запустил руку в кошелёк:
— Я просто оставлю плату на пороге.
— Оставь золото себе. Если Барон думает, что мне надо заплатить, то и заплатит. Просто уходи, — настаивал Мэттли.
Хмурясь,
— Где он?
— Не здесь. В особняке, наверное, — сказал лукорез.
Не сказав больше ни слова, Чад ушёл. Бывали дни, когда казалось, что весь мир наполнен мудаками. Но глубоко в душе он знал, что это не так. Мэттли всегда был приличным человеком. Размышляя о том, сколько он за всю жизнь сжёг за собой мостов, он направился к баронскому особняку.
— Убийцу-ублюдка каждый пнуть норовит, — пробормотал он себе под нос.
От лукореза до особняка Джорджа Прэйсиана было двадцать минут пешком. В отличие от земель Мордэкая, Арундэл не был разделён стенами и крепостью. У города не было практически никакой стены, а дом Барона представлял их себя всего лишь частный особняк за пределами города. В прошлые войны между Гододдином и Лосайоном Арундэл несколько раз был разрушен, пока наконец жители просто не оставили попытки выстроить значительные защитные сооружения. Поскольку Баронство ранее было под защитой сначала Ланкастера, а теперь Камерона, их план на случай войны состоял просто в том, чтобы бросить город, отступив в Уошбрук или Ланкастер. Учитывая это, не было смысла строить укрепления, которые могли помочь армии вторжения.
Конечно, в последние годы это изменилось. Один из входов в Мировую Дорогу располагался рядом с городом, создавая приток торговли и коммерции. Все входы в Мировую Дорогу охранялись собственными крепостями, но в последнее время улучшение защиты Арундэла серьёзно пересматривалось, поскольку город быстро рос.
Но Чада это всё совершенно не волновало. Волновало его больше то, будет ли ему трудно увидеть молодого Барона. Однако это не оказалось проблемой, поскольку как только он приблизился к входу в дом, двое стражников зашли внутрь, чтобы уведомить Джорджа о его прибытии, а другие открыли ему дверь и приказали ему ждать в гостиной. Похоже, Барон с нетерпением ожидал его возвращения.
И действительно, Джордж появился спустя лишь несколько минут:
— Мастер Грэйсон! — приветствовал он охотника. — Хорошие новости! Я закончил стрелы быстрее, чем ожидал. Лук тоже здесь.
От энтузиазма молодого человека у Чада заныли зубы. В прошлом Джордж не демонстрировал особых амбиций — то, что он был тенью своей старшей сестры, каким-то образом заставляло его подходить к жизни с кажущимся безразличием, или вообще с отсутствием интереса, — но после смерти его отца это изменилось. Титул Лорда Королевства дал ему чувство деятельности, но также оказался менее будоражащим, чем молодой лорд ожидал.
— Здорово, — сказал охотник. — Тогда я их просто возьму, и пойду своей дорогой.
Джордж принял разочарованный вид:
— Разве ты не думаешь, что тебе нужна моя помощь?
Чад поморщился. Последнее, чего он хотел — это втягивать в свои проблемы кого-то ещё.
— Не-а, — прямо сказал он.
— Лука не хватит. Он убьёт тебя, если попытаешься, — сказал молодой человек.
Стрелок остро осознавал этот факт, но был готов рискнуть. Терять ему всё равно было особо нечего. Джордж же был делом совершенно иным. У него было будущее.