Цикл «Рождённый магом». Компиляция. Романы 1-14
Шрифт:
— Нет, я так не думаю. Они оставили своих раненых в низине, чтобы отвлечь нас. Возможно, это — обманка, но я не думаю, что они стали бы жертвовать таким количеством людей просто для того, чтобы меня одурачить.
Пенни нахмурилась:
— Так чем нам поможет то, что мы бросим Ланкастер и распахнём ворота?
Я одарил её озорной ухмылкой:
— Арундэл.
— Что? — огрызнулась она. Ей никогда особо не нравились мои таинственные объяснения.
— Я взорвал Арундэл, когда они воспользовались им в качестве опорной точки. А кто сможет сказать, что Ланкастер
Пенни странно на меня посмотрела:
— Но в Ланкастере же нет никаких твоих магических ловушек… нету ведь?
— Не-а, — самодовольно ответил я, — но они-то этого не знают.
У нас ушло чуть больше часа на то, чтобы переместить всех обратно в Уошбрук — в сумме почти четыреста женщин и детей. Когда все они оказались в безопасности, мы вернулись в Ланкастер. Я оставил Маркуса и Сайхана разбираться с огромной толпой людей, и взял с собой Дориана и Пенни. Втроём мы ждали в сарае в Ланкастере, наблюдая за двором замка через приоткрытую дверь.
Прошёл час, прежде чем появились первые всадники, осторожно миновавшие главные ворота. Их осанка ясно дала понять, что они ожидали в любой момент подвергнуться нападению. Я не завидовал их миссии. Странная природа раскрытых ворот Ланкастера и пустого замка наверняка заставила их опасаться ловушки, как я, конечно, и планировал.
— Что нам делать, если они обыщут сарай? — нервным шёпотом спросил Дориан.
— Тогда мы телепортируемся обратно, пока они нас не увидели, — ответил я.
Я надеялся, что они не будут тщательно обыскивать замок — если мы будем вынуждены телепортироваться обратно, я буду вынужден уничтожить круг в Уошбруке. Позже это может осложнить ситуацию.
Всадники медленно объехали двор кругом, одного из них послали назад с донесением, в то время как остальные спешились, и вошли в пустующий внутренний донжон. Ещё один пошёл проверить помещение при воротах. Всё это время мы молча наблюдали, почти не смея дышать, хотя к нашему зданию они приближались не более чем на пятьдесят ярдов. В конце концов они уехали.
— Что теперь? — спросила Пенни.
— Теперь предстоит самая трудная часть, — сказал я, — ждать, вернутся ли они.
— Если мы останемся здесь, то не узнаем, если они уйдут, — заворчал Дориан.
Его раздражение меня забавляло, и это хорошо — в последнее время в моей жизни было мало забавного.
— Расслабься… я чувствую их на расстоянии примерно в пятьсот ярдов. Когда они выйдут за пределы этого расстояния, я выскользну наружу, и посмотрю, смогу ли я увидеть их со стен.
Я более часа сторожил людей за стенами. Они отправили несколько патрулей в разных направлениях, обойдя внешние стены и исследовав дорогу в обоих направлениях. Я мог вообразить, как тревожился их лидер. Последнее найденное ими заброшенное поместье взорвалось прямо под ними.
Наступила ночь, а они всё ждали. Учитывая темноту, я предположил, что они решили встать лагерем. Нам придётся ждать до утра, чтобы узнать, сработает ли моя уловка. В конце концов я отправил Дориана обратно, чтобы доложить о ситуации.
Мы с Пенни провели ночь, приветливо свернувшись вместе. Говоря «приветливо», я имею ввиду, что она использовала меня в качестве подушки, в то время как я пользовался сомнительным удобством свёрнутого мешка, который подложил себе под голову. Его мы нашли в углу, он пах пылью и овсом. Пока мы отдыхали, я расширил своё сознание как можно шире, но мало что узнал о противнике.
Ночь была чёрной, накрывая плащом темноты разбросанных вдоль дороги через долину мёртвых людей. Большинство из них были мертвы, но среди трупов были рассыпаны выжившие — сломанные и искалеченные люди, неспособные двигаться. Даже эти, как бы мало ни было их число, скоро умерли бы, если бы не пришедшие за ними падальщики. Существа, которые ходили на двух ногах подобно людям, но были пустыми внутри.
Шиггрэс легко было искать среди мёртвых — искра жизни во всё ещё живых людях притягивала их подобно огню, на который слетаются мотыльки. Ночь шла, и их численность росла — хотя большинство солдат погибло, сотни их всё ещё цеплялись за жизнь. Они не были способны защититься от тварей, которые пришли, чтобы насытиться ими в ночи.
Когда мы проснулись утренний солнечный свет пробивался через щели в деревянных стенах. Я резко сел, сбросив Пенелопу, и заставив её голову упасть на пол с ясно слышимым шлепком.
— Ай! — сказала она, садясь. — Который час?
— Поздний, — ответил я. — Судя по доходящему сюда свету солнца, я бы сказал — после девяти.
— Они ещё там? — спросила она.
— Да и нет, — ответил я. — Снаружи стоит лагерем небольшая группа, человек, может, двадцать. Я не чувствую остальных. Теперь можно безопасно выходить наружу — может быть, со стены мы увидим больше.
— Я не могу поверить, что мы так долго проспали, — сказала она, пока мы тихо поднимались по лестнице на вершину внешней стены вокруг Замка Ланкастер.
— Я несколько суток плохо спал, хотя есть какая-то ирония в том, что мы выспались, прячась от армии, — ответил я. — О, смотри! — добавил я. Мы достигли гребня стены, и осторожно выглядывали между её зубцами. Мы увидели вдалеке более медленные части оставшихся захватчиков, направлявшиеся обратно в Замку Камерон.
— Они не все ушли, — напомнила мне Пенни. — Я вижу те двадцать, которых ты упоминал. Они, наверное, ждут, чтобы не дать нам проскользнуть обратно внутрь.
Я согласно кивнул:
— Скорее всего у них есть приказ доложить сразу же, как только они увидят чьё-то возвращение — они могут беспокоиться, что у нас есть для них в запасе ещё какой-то сюрприз.
— Значит, женщины и дети не могут вернуться, — сказала Пенни.
— Пока нет — если мы убьём этих людей, то это может привлечь внимание врага. Я не знаю, есть ли у них какое-то условленное расписание отправки сообщений, но ожидаю, что оно есть. Давай возвращаться в Уошбрук. Нам нужно будет подготовиться.