Циклопы. Тетралогия
Шрифт:
Как, следуя из этих ощущений, можно доказать кому-то, что ты не бредишь и тебе нужно верить?
КАК?!
Когда ты сам не веришь в собственную здравость!
...- Зоя, меня зовут Борис Завьялов. Вчера вечером я очнулся в морге. В чужом теле. В том, которое вы видели в "Золотой Ладье". Помните?.. Я разговаривал с Жози, когда она сидела на моем прежнем теле.
Зоя вжалась в спинку кресла, ее пальцы судорожно вцепились в подлокотники. Завьялов продолжал говорить, рассказывать об интеллектуальных путешественниках
Завянь и сам бы не поверил, будь он на ее месте.
– Зоя, я никак не могу вам доказать, что я не вру. Вы считаете, что я ненормальный дрессировщик, подменивший вам собаку, да?
Зоя судорожно кивнула.
– Я предлагаю вам эксперимент. Пожалуйста, любым приказом, любыми словами, попросите мадам Жюли что-нибудь прогавкать.
Шокированная девушка не смогла даже что-то прошептать. Сидела, окостеневшая как статуя, боялась шевельнуться.
– Пожалуйста, Зоя, - повторил Борис.
– Отдайте, какое угодно приказание сами. Вы должны быть уверены, что я не передал Жюли сигнал, она и так все понимает.
– Пусть..., пусть протявкает собачий вальс.
Завянь не успел даже запереживать относительно того - а знает ли француженка мотивчик?! А Жюли уже бодро лаяла.
Судорожно напряженные пальцы девушки слегка расслабились.
– Зоя, - улыбнулся Завьялов.
– Вы можете попросить о чем-то мадам Капустину и на французском.
– И на немецком, и на английском и еще на двенадцати языках, - горделиво вставил месье муж.
Зоя произнесла фразу на немецком языке.
Жюли спрыгнула с мужниных рук, подошла к девушке и положила невесомые лапки на ее колено.
Борис решил, что уже достаточно продемонстрировано. Наклонился к Зое, проговорил:
– Вы нам верите?
– Да, - негромко ответила Карпова.
– Я вам верю.
– Помолчала одну секунду. Доверчиво хлопнула ресницами: - А теперь, если вы закончили, пожалуйста, отвезите меня к папе.
Завянь отпрянул и вскочил. В голове его гремел генеральский рык:"Покажите мне идиота, назвавшего блондинок - у с т у п ч и в ы м и!!!" Борис выскочил из комнаты, руки сами собой потянулись к папиросам и зажигалке...
Не добежав до крыльца, Завьялов промчался обратно в комнату, схватил Зою за грудки - тонкая холстина курточки жалобна затрещала!
– и подтащил незрячее лицо к своим глазам:
– ТЫ!! Тварь, что сидит внутри!! Если ты сейчас же не вернешь ей зрение!! Клянусь!! Я отвезу ее в город, выброшу напротив отделения милиции!! Сам поеду на Кипр вместе с собакой и Капустиным! Я выберусь! А ты подохнешь в этом теле, заколотая в психушке лекарствами!! Тебе, тварь, мозги выжгут электрошоками!!
Зоя моргнула. С крайне близкого расстояния Завянь увидел, как запульсировали, расширились зрачки...
– Я вижу?
– потрясенно спросила Зоя.
– Я ВИЖУ?! Снова - вижу!!!
Зоя начала озираться, разглядывать светлую квадратную гостиную, радовалась каждому предмету: ощупывала, оглаживала, ласкать его взглядом...
Потрясенный не менее девушки Завянь оглянулся на Кешу и Жюли. Испытывающий, напряженный вид стилиста ему очень не понравился. "Ты что, Кеш?" - одними губами спросил Завьялов.
Иннокентий мрачно покачал головой.
Борис успел лишь немного удивиться, как кошмар вернулся вновь:
– Я ничего не вижу!!!
– завыла, забилась в его руках Зоя.
– Я снова ничего не вижу!!!
– внезапно ее голос захрипел, сорвался, с губ слетела фраза на непонятном языке...
Завьялов обессилено отпустил куртку, девушка тут же рухнула обратно в кресло. И зарыдала.
– Борис Михалыч, выйдем, - вставая с дивана, придерживая Жюли, сказал Иннокентий.
Завянь погладил Зою по плечу, шепнул "мы не на долго", но девушка стряхнула его руку. Закрыв лицо ладонями, Зоя плакала навзрыд.
"Ну, тварь..., - подумал Боря, - дай время - за все ответишь".
Папиросный лимит был исчерпан еще утром, но нервы требовали: Завьялов уничтожил беломорину за три затяжки. Между первой и второй спросил у Иннокентия:
– Что эта тварь сказала?
– Циклоп предупредил, что если мы еще раз попробуем на нее надавить, она отключит почку.
– Сука. Это все же женщина, Капустин?
– Не уверен. Вероятно.
– А почему она вернула зрение хотя бы ненадолго?
– Не знаю. Могу предположить, что первоначально растерялась. Или..., на время отпустила зрительные нервы, взяла под контроль речевые центры, чтобы разговаривать за Зою... Не знаю я, Борис Михайлович, не знаю! Одно могу сказать - как только Зоя Павловна прозрела, я перепугался до смерти! Подумал, что террористка уже взялась за что-то более важное, чем глаза, и Зоя сейчас же рухнет! Потеряет сознание от боли или недостатка кислорода!
На руках Капустина подпрыгивала Жюли, супруга явно хотела обратить на себя внимание и что-то сообщить.
– Ты хочешь к компьютеру?
– догадливо спросил стилист.
Собачка тявкнула, закрутила хвостом.
– Идите, братцы, в кабинет, - вздохнул Завьялов.
– Я к Зое. Попытаюсь как-нибудь утешить.
Прекрасная солнечная погода, раззолоченный солнцем тихий сад выглядели инфернальной насмешкой над измочаленными, издерганными людьми. Борису казалось, что он присутствует полноценным зрителем на кино-формате будущего. В настоящем, реальном времени Бориса Завьялова - такого быть не может!