Циничный Алхимик
Шрифт:
С другими всё проще, гораздо проще — нужно лишь сдать экзамены по всем предметам. Если провалиться хотя бы на одном, остаёшься на второй год. Всего у студента два права на ошибку, после третьего провала его выгоняют и дают соответствующую лицензию.
Они распределяются следующим образом: если студент не закончил первый курс, то получает позорную «F»; если вылетал на втором курсе, тогда «E»; а после успешного окончания пятого, выдаётся «А» лицензия. Для простоты произношения их называют классами, где наивысший — это нулевой, а
Мне по идее должны выдать лицензию первого класса, ведь только с ней можно стать преподавателем, а поэтому мой план с отстранением прошлого учителя дал такой толчок, о котором любой другой студент может только мечтать. И я нисколько не жалею о содеянном, ведь знаю, как этот Салех относился к простолюдинам — хуже многих.
Мои ученики боятся получить позорную лицензию седьмого класса, ведь в таком случае они смогут получить работу охранника или строителя. И да, алхимики тоже строят — у них это отлично получается. Получения этой позорной метки для представителя благородной семьи может стать началом конца, ведь в этом мире решают не только деньги и связи, но и грубая сила.
Нет, конечно, нельзя прийти в дом к лорду, выбив ему дверь, и опустить в дуэли — это ничего не даст. Однако культ силы в этом мире практически обожествляется, и если какая–то из семей сильно ослабнет, её место займут более успешные конкуренты.
Среди благородных семей распространены так называемые «смертельные дуэли». Они происходят при свидетелях, а условия обязательны к исполнению, ибо дуэль священна, и за нарушения условий ждёт смертная казнь. Именно этой лазейкой я и воспользовался, спровоцировав Салеха.
Тот, кому брошен вызов, может легко отказаться от дуэли, но если его статус выше, то это нанесёт серьёзный репутационный ущерб, который отразится на всей семье. Другими словами, если какой–то благородный с задворок бросит вызов лорду Майерсу, то тот обязан принять его и продемонстрировать свою силу.
Тут есть небольшая лазейка: сам лорд не обязан вступать в битву, ибо он может быть уже слишком стар. В таком случае он отправляет кого–то из наследников, реже членов семьи. На крайняк можно воспользоваться услугами наёмника, но тогда по авторитету семьи также будет нанесён серьёзный урон.
Чаще всего подобным образом решаются территориальные вопросы и перераспределяются активы. То есть две семьи могут поставить на кон, например, шахту и порт, и тогда победитель забирает всё. Эдакий опасный для жизни покер.
Правила могут меняться, и частенько благородные остаются в живых, как это и произошло с Салехом. Но это не относится к кровной мести, которая является отдельным типом дуэли, призванной именно убить оппонента. В ней нет ставок, за исключением жизней участников, но и отказаться от неё нельзя. Однако причина мести должна быть доказана и не вызывать никаких сомнений.
Второй этап моего плана как раз таки и рассчитан на использование культа силы. Когда детки расскажут
Пока я размышляю о былом, урок неумолимо подходит к концу. Студенты всё ещё мучают каменного истукана — изрезанного беднягу, но ещё никому не удалось даже повалить его, не то что разрубить на две части.
— Сколько у нас там осталось, — заканчиваю с отжиманиями и встаю, чтобы посмотреть на солнечные часы. — Двадцать минут… Что ж будет жаль, если никто не успеет.
— У меня нет сил… У меня тоже… Помогите… — ворчат те, у кого не осталось маны.
— Раз, два, три… — считаю стоящих на ногах учеников. — Всего восемь? Эх… Ладно, даю последнюю подсказку: одиннадцать.
— Что за «одиннадцать»? — задыхаясь через слово, вопрошает Марк Майерс.
— И правда, учитель, что означает «одиннадцать»? — Мелиса, похоже, устала не сильно.
— Кажется, я поняла! — радостно восклицает Сара. — Сейчас попробую…
— Так–так, — смотрю, как она рисует сперва сам круг, затем символы сжатия, а дойдя до центра, начинает едва заметно шевелить рукой. — Да ладно! Смотри неучи, обычная простолюдинка, по всей видимости, разгадала секрет.
— Быть того не может! — Мелиса топает ногой.
— Разрез! — Сара запускает практически идеальное водное лезвие, которое разрезает статую и испаряется, не долетев до поваленных деревьев. — Получилось?..
— Сейчас узнаем, — выхожу вперёд, вытягиваю руку и рисую круг воздуха. — Толчок!
Ударная волна срывает верхнюю часть статуи и откидывает её к деревьям. Студенты замирают и не решаются что–либо сказать. Оно и понятно, ведь простолюдинка с большими дойками уделала их в пух и прах — такое вряд ли может понравиться тем, кто мнит себя богами алхимии.
— Поздравляю, Сара, ты можешь не сдавать экзамен в конце года. Ты не только смогла сотворить заклинание, но дала ему другое название.
— Ой… — она закрывает рот руками.
— Да нет, ты умница. Неважно, какое название дано заклинанию в справочнике, главное, чтобы вы могли сотворить его. Если тебе проще называть этот разрезом, то я не против.
— Учитель, если вы позволите, то я бы хотела попробовать сдать экзамен… — скромно просит Сара, окончательно закрепляя образ ботанички.
— Конечно, я только за.
— Как ты это сделала?! — Мелиса подходит к ней и смотрит сверху вниз с такой яростью, словно Сара комар, который всю ночь не давал спать. — Говори!
— Я… Ну я просто… — мямлит ошарашенная девушка.
— Что просто?!
— Мысленно увеличила круг и дорисовала недостающие символы. Учитель сказал, что их должно быть одиннадцать, вот я и решили попробовать…
— Но ведь я тоже рисовала и одиннадцать, и пятнадцать!
— Мелиса, успокойся и дай ей договорить, — грубо призываю её.