Цирк
Шрифт:
Помощник вышел.
— Вы думаете, что возможно… — начал Ринфилд.
— Я ничего не думаю. Задача полицейского — ничего не упустить. Через час мы кое-что сможем узнать. Я не очень рассчитываю на этого старого губошлепа министра транспорта, но военно-воздушные силы — это совершенно другое дело. Вертолеты летят на высоте десяти метров, и с каждого борта сидит опытный наблюдатель. — Сергиус посмотрел на Бруно с выражением мнимого сострадания. — Я вам сочувствую, мистер Вилдерман. И вам, мистер Ринфилд.
— Мне? — переспросил директор. — Да, конечно,
— Но другим не придется платить выкуп. Я допускаю и такую возможность. Если она действительно возникнет, вы готовы заплатить значительную сумму за то, чтобы их вернуть?
— О чем вы говорите?
— Увы, даже в нашей прекрасной стране есть негодяи. У нас есть даже похитители людей, и их излюбленный метод — похищение людей из поезда. Это отчаянные люди, ведь похищение в нашей стране карается смертью. Я всего лишь высказываю предположение, но оно довольно уверенное. — Полковник снова взглянул на Бруно, и щель, заменяющая ему рот, слегка приоткрылась: Сергиус улыбнулся. — Всем нам тоже можно посочувствовать, ведь мы не увидим в Крау «Слепых орлов».
— Вы увидите одного из них.
Сергиус пристально смотрел на Бруно. Все остальные тоже посмотрели на него. Мария медленно провела языком по губам. Полковник сказал:
— Насколько я понимаю…
— Пока мои братья не подросли, я выступал с сольным номером. Несколько часов тренировки — и я смогу его исполнить.
Сергиус не сводил с артиста изучающий взгляд:
— Мы все знаем, что вы человек без нервов. Но неужели у вас нет и чувств?
Бруно молча отвернулся.
Полковник задумчиво посмотрел ему в затылок и тоже отвернулся.
— Здесь все обитатели этого вагона?
— Все, полковник, — ответил Ринфилд. — Но вы высказали мнение, что похитители…
— Вы слышали, что я сказал: задача полицейского — ничего не упустить. Кто-нибудь слышал ночью какой-нибудь шум, какие-нибудь необычные звуки?
Наступившее молчание красноречиво свидетельствовало о том, что никто ничего не слышал.
— Очень хорошо. Купе братьев последнее в этом вагоне. Кто спал рядом?
Кан Дан наклонил вперед свой могучий торс:
— Я.
— Вы наверняка что-то слышали!
— Я не ответил на ваш предыдущий вопрос. Это означает — нет, не слышал. Я сплю очень крепко.
Полковник задумчиво оглядел великана.
— Ваши размеры позволяют вам сделать это в одиночку.
— Вы меня обвиняете? — вкрадчиво спросил Кан Дан.
— Я лишь констатирую факт.
— Владимир и Йоффе — мои хорошие друзья, очень хорошие. И все это давно знают. Зачем мне нужно было столько ждать, чтобы совершить подобную глупость? К тому же, если бы это сделал я, не осталось бы никаких следов борьбы. Я легко мог бы просто унести их обоих, по одному в каждой руке.
Сергиус был настроен скептически:
— В самом деле?
— Полковник желает, чтобы я продемонстрировал?
— Было бы любопытно.
Кан Дан указал на двух дюжих полицейских,
— Ведь эти парни крупнее и сильнее братьев Вилдерман?
— Думаю, да.
Для такого великана, каким он был, Кан Дан двигался поразительно быстро. Полицейские не успели еще принять защитную позу, как он уже оказался рядом и обхватил каждого из них своими огромными руками, прижав им руки к бокам. В следующее мгновение оба болтали ногами в воздухе и яростно боролись, стараясь высвободиться из объятий Кана Дана, далеко не ласковых, судя по выражениям их лиц.
— Прекратите дергаться, не то мне придется вас слегка прижать, — все так же спокойно сказал артист.
Видимо, усомнившись, что он способен увеличить давление, полицейские забились с удвоенной силой, стараясь освободиться. Тогда Кан Дан прижал их чуть больше. От боли один из мужчин закричал, а другой зарычал. Кан Дан продолжал безжалостно сдавливать их, и наконец оба прекратили борьбу. Артист осторожно поставил обоих на ноги и отступил назад, скорбно наблюдая за тем, как они рухнули на пол.
Сергиус задумчиво созерцал эту живописную сцену.
— Жаль, что здесь нет Ангело. Вы, Кан Дан, полностью оправданы, — сказал он без малейшего намека на юмор и повернулся к торопливо вошедшему Кодесу: — Ну как?
— Ничего, кроме отпечатков пальцев. Многочисленные отпечатки двух человек. Должно быть, они принадлежат братьям. Кроме них нам удалось обнаружить отпечатки еще двух человек, в довольно неожиданных местах: на стенах и на оконном стекле, а также на внутренней стороне двери. Вероятно, они были сделаны в ходе жестокой борьбы.
— Так. — Сергиус о чем-то задумался, рассеянно наблюдая за тягостными усилиями двух полицейских справиться со своими ногами. Их страдания его совершенно не трогали. Полковник повернулся к Ринфилду: — Нам нужно снять отпечатки пальцев у всех сотрудников цирка. Мы сделаем это в помещении, в котором будет размещен цирк.
— Если это и в самом деле необходимо…
Сергиус принял утомленный вид:
— Я должен сделать свою работу. А как я уже говорил, работа полицейского состоит в том, чтобы ничего не упустить.
Хотя Крау лежал приблизительно к северу от столицы, железнодорожный вокзал располагался вовсе не в южной части города, как можно было бы предположить: из-за неблагоприятного рельефа местности железная дорога огибала город вокруг и подходила с севера. Следовательно, когда черный лимузин неопределенного года выпуска направился к «Зимнему дворцу», он двинулся к югу по главной транспортной магистрали Крау. Как ни странно, эта улица, протянувшаяся с севера на юг, носила название Западной.
Бруно с доктором Харпером сели на заднее сиденье. Рядом с водителем молча уселся Ринфилд, чье угрюмое лицо явно свидетельствовало о том, что его мрачные предчувствия, связанные с этим городом, начали подтверждаться. Погода тоже не способствовала повышению настроения: уже рассвело, но утро было хмурым и холодным, из тяжело нависающих туч падал, кружась, снег.