Цирковой поезд

Парих Амита

– Папа, – горестно прошептала она, – пожалуйста, поехали быстрее.

– Разумеется. Александр, я скоро вернусь. Скоро Марио должен будет принести твой обед.

Когда они выезжали, Лена чувствовала на себе взгляд Александра, но не могла поднять головы, боясь увидеть его глаза.

Позднее тем же днем Тео вернулся в медчасть с одеялами, конвертом и ручкой. Он нашел Александра сидящим на кровати. Мальчик держал на коленях голубя и гладил его.

– Доктор Уилсон сказал, что выпишет тебя сразу после Нового года, и это замечательная новость, – сказал Тео, усаживаясь на край кровати Александра. – Знаешь, я не представляю, куда ты захочешь пойти, когда тебе станет лучше, но если захочешь остаться, то мы будем тебе рады. Признаться, я надеюсь на это. – Он передал Александру контракт. – Это контракт,

написанный Хорасом. Он согласился сделать тебе новый паспорт, чтобы никто не мог узнать, кто ты такой. Мы будем хранить твою национальность в секрете и учить тебя мастерству иллюзии. В обмен на это ты получишь комнату и еду. Хорас также потребовал, чтобы ты работал на кухне по несколько часов в день, но уверен, это не так трудно. – Тео прочистил горло и повертел в руках оставшиеся страницы. – Вторая часть договора подразумевает, что ты в свою очередь будешь хранить тайну. Не люблю лгать, но как ты вскоре поймешь: у меня нет иного выбора. – Александр с любопытством взглянул на Тео. – Мое желание принять тебя в цирк продиктовано не щедростью. Ты видел, как моя дочь вьется вокруг тебя. Тебе удалось достать ее из скорлупы, в которую она забилась, заставить ее смеяться, играть и показывать большее стремление к жизни, чем когда-либо. – Тео передал мальчику оставшиеся страницы контракта и конверт. – Лена стесняется того, что ты видел ее в таком состоянии. Она пытается казаться веселой, но ты понимаешь, что на самом деле она крайне одинока. Настолько одинока, что просит меня записать ее в обычную школу, – сказал Тео и махнул рукой на город за окном. – Ей отчего-то пришло в голову, что тогда все изменится, она обретет друзей и покончит с одиночеством. И тут мне понадобишься ты, – сказал он, указывая на конверт и бумаги. – Здесь есть еще один договор, который будет строго между нами. Он содержит привлекательную денежную сумму. Если останешься с нами, будешь получать такую за каждый тур, который отъездишь с нами. Все, о чем я тебя прошу, – это чтобы ты побыл другом для моей дочери. Настоящим другом, а не тем, который рядом, только когда это ему удобно.

Александр молча пялился на контракт и конверт. Он никогда не оставался в одном месте достаточно долго, чтобы подружиться с другими детьми. Его отец настаивал на том, что единственные люди, с кем он мог иметь дело, – это его семья. Но Александр к своему удивлению осознал, что ему приятно проводить время с Леной, и мальчику хотелось сохранить это чувство:

– Мне нравится проводить время с Леной. Взятки не нужны.

– Твои намерения чисты, но наивны, Александр. Я подозреваю, ты никогда не сталкивался с той стеной, что стоит между обычными детьми и теми, кто отличается. А Лена, моя светлая, жизнерадостная и заботливая дочка, именно такая. Она мгновенно выделяется среди остальных и надеется лишь на то, что окружающие не сразу распознают тяжесть ее положения. Но дети бывают очень жестокими. Я наблюдал за тем, как год за годом она закрывалась ото всех. С твоим появлением открылась и другая ее сторона. Мне хочется, чтобы она была счастлива, но под моим чутким присмотром и в безопасности. Ты должен пообещать держать наше соглашение в тайне. Никто – ни Хорас, ни доктор Уилсон, ни другие дети, а в особенности Лена – не должны узнать об этом.

– Но, – сказал Александр, пытаясь понять желание удержать другого человека в своей жизни, – я и бесплатно буду это делать, не нужно мне платить.

– Но я плачу, – сказал Тео и едва заметно скривился. – Контракт снимает какую-либо двусмысленность с ситуации, и если ты его принимаешь, то начинаем сейчас же.

Александр нахмурился: забота Тео о дочери была ему совершенно понятна, но должно же тут было быть что-то, что выходило за пределы простого желания социализировать Лену.

Осмысливая в голове полученную информацию, он продолжил:

– Так вы хотите, чтобы я жил здесь постоянно? В этих вагонах? – Кивок. – И переезжал из города в город? – Еще кивок.

В глазах Тео промелькнул страх, очевидно, он сомневался, будут ли выполняться условия контракта. Иллюзионисту нужно было удержать мальчика.

– Мы о тебе будем хорошо заботиться: у тебя будет доступ ко всему, чего душе угодно. Но я пойму, если ты захочешь пойти по стопам отца. Однако если ты хочешь чего-то иного для себя, то лучшей возможности тебе не

представится.

Александр молчал. Ему претила мысль брать деньги за дружбу, но сумма манила: с такими деньгами ему бы точно не пришлось думать ни о еде, ни об одежде. Умом он перенесся в Марсель, Картахену, Форте-дей-Марми. Он вообразил, как стоит напротив оперных залов, сцен и амфитеатров на берегу Средиземного моря. Его мама отвлекала бы внимание криками о пропавшем сыне, мольбой о помощи. А Александр обчищал бы карманы зазевавшихся прохожих. Иногда уловом были бы всего пара франков, но порой он срывал бы джекпот, забирая золотые кольца с бриллиантами, серьги, серебряные браслеты. Однажды ему уже удалось стащить часы марки Cartier Tank. Ему могло вновь повезти. А вечером каждого дня его мама обнимала бы его, и они бы вместе шли к месту своего временной ночевки. Она бы показывала ему созвездия на небе, обещая, что однажды возьмет его на прогулку от пояса Ориона до Кассиопеи и обратно.

– Если тебе когда-то будет страшно, просто посмотри на небо. Я всегда буду присматривать за тобой оттуда, прямо как эти звезды, – шептала она ему на ухо, а ее теплое дыхание согревало его щеку. Он также помнил, что она крепче сжимала его руку, когда они подходили к месту ночевки, где их ждал отец, готовый отнять у них всю добычу за день. Воспоминания о тех крупицах счастья, когда они были вдвоем с мамой, до сих пор грели его сердце.

Затем в памяти всплыло горестное событие из прошлого. Заброшенный амбар. Орущие сирены. Полицейские окружили их. У отца было золотое колье. Запомнилось последние его слова.

– Это твоя вина, Александр. Все, кого ты любишь, умирают, – произнес он скрипучим голосом. Затем он попытался схватить сына за шиворот, но Александр быстро увернулся, подстегиваемый страхом. Отец грустно усмехнулся: – Хочешь прослыть трусом? Тогда иди. Но запомни, мой дорогой мальчик: узы кровного родства сильнее других уз.

Разумеется, рассказать что-то из этого Тео он не мог, а потому со смесью надежды и любопытства просто кивнул и спросил:

– Где подписать?

Глава седьмая

К тому времени, когда «Мир чудес» въехал в Копенгаген, была вторая половина января, а доктор Уилсон выписал Александра. Лена долго и успешно избегала его, но в день его выписки она все утро провела в размышлениях о том, как и дальше оставаться вне его поля зрения.

Она сидела напротив Клары в библиотеке, собирая сложный пазл, купленный отцом в музее «Оранжери» в Париже во время их последней поездки.

– Этот кусочек должен подходить к тому желтому пятну. – Она вытянула руку, чтобы поставить детальку на место в рисунке, но нахмурилась: то, что выглядело идеальным совпадением, отказывалось соединяться с нескольких сторон.

– Не важно. Цвет один, а значит, она должны пойти к остальным желтым, – подхватила Клара. Она мельком посмотрела на Лену, которая разгребала кучки синих и зеленых фрагментов. – Александр спрашивал о тебе вчера, – как бы между делом сказала она.

– Как мило.

– Его сегодня выписывают, и он надеялся увидеться с тобой.

Лена полностью сконцентрировалась на пазле, пытаясь собрать его нижнюю часть. Из кучи деталей она достала бежевые и белые. Собирать края было делом более сложным, чем казалось на первым взгляд.

– Пусть увидит кого-то другого.

– Лена, – мягко начала Клара, заметив, что девочка поджала губы, – он же не мог знать заранее.

В ответ Лена лишь покачала головой и всхлипнула:

– Но теперь знает! И мне это не скрыть. Ему больше не захочется проводить время со мной.

– Я только что сказала, что он о тебе спрашивал!

– Зачем ему вообще дружить со мной?

– Причин может быть несколько. Ты добрая, умная, любознательная, отлично играешь в настольные игры. – Клара поставила на место кусочек пазла, который Лена никак не могла пристроить. – Знаешь, каждый раз, когда мама пишет мне об очередном потенциальном ухажере, у меня буквально вскипает кровь. Никто из них мне не подошел. Я тебе не рассказывала, но один из них, после того, как получил мое согласие на встречу, заставил меня ждать его на городской ярмарке в течение часа. Его кузен, человек куда более приятный, вытащил его из бара и довел до места нашей встречи. Ужас, да и только! – Клара скорчила гримасу.