Цитатник бегемота
Шрифт:
— Тьфу на вас! — заорал он и замахнулся. Разнообразные дамы отпрянули в стороны, обиженно шипя и попискивая.
— Ну, зачем же так, — укоризненно произнес Мерлин, отхлебнув из своей чарки. — Не желаешь пока даму — и не надо. Сам понимаю: сначала надо выпить хорошенько, закусить получше, а потом можно и…
Он игриво ущипнул свою подружку. Та подскочила на месте от неожиданности: телеса ее затряслись.
— Я столько не выпью, — заявил Ланселот, брезгливо озираясь.
— В каком смысле? — не понял его Мерлин.
— Да в прямом.
Мерлин
— Не хочешь пить — твое дело… хотя зря. Обижаешь ведь.
— А хоть бы и так! — с вызовом произнес Ланселот.
— Неправильно говоришь ты, сэр рыцарь, — с легким осуждением сказал Мерлин. — Не топчись понапрасну у входа, как безродный какой-нибудь, присаживайся к столу, На почетное место… и друзей приглашай. Кто там с тобою?.. а, сэр Фома, кажется? Так ведь? Вижу, вижу…
— И я тоже, — громко сказал Фома, выступая вперед. Тоже тебя очень хорошо вижу. А почему это так получается, ты мне не подскажешь?
— Что получается?
— Да вот все это. — Фома широким жестом руки обвел зал. — Элементы красивой жизни, так сказать. Ты вроде как под скалою замурован, а, Мерлин? Поправь меня, пожалуйста, если я ошибаюсь…
Мерлин хихикнул.
— Не ошибаешься, сэр Стихоплет, — сказал он, жмурясь и тиская свою толстомясую пассию. — Все правильно — под скалой мой дом родной. А вот уже обустраивается в своем доме каждый так, как только хочет… и может. Вот мне, к примеру, захотелось именно так…
— Весело и с музыкой?.. — язвительно спросил Стихоплет.
Мерлин с одобрением оглянулся на музыкантов.
— А что? — сказал он. — Это же все-таки сами Лос Монос!
Фома осуждающе покачал головой.
— Ох, Мерлин, Мерлин, — сказал он. — Какой чудовищный обман… Зачем? И что ты только делаешь здесь, в этой жуткой компании? Неужели это те, с кем ты всегда хотел быть рядом?
— А почему нет? — пожал плечами Мерлин, отхлебывая из кубка. — Что в этом плохого? Да, я пью, развлекаюсь, да, я завел себе разнообразный гарем. Ну и что с того? Я вполне доволен: мне сытно, весело, мне очень хорошо и комфортно, любые мои желания исполняются еще до того, как я их придумаю. Я расслабляюсь и ни о чем не забочусь… По-моему, это просто здорово!
— А тебе не скучно?
— Скучно?.. Не понимаю! Почему мне должно быть скучно среди всего этого великолепия? Ха! Ты просто завидуешь мне, дорогой сэр Стихоплет!.. Ежечасно, ежеминутно удовлетворять любые свои желания, не думая ни о чем, — разве это может быть скучно?.. И что самое главное — так будет продолжаться всегда, слышишь, сэр Фома, всегда! Это ли не самое лучшее, что может случиться?..
— Н-да, — задумчиво произнес Фома. — Изменился ты, сэр Мерлин, сильно изменился…
— Да ничего подобного! — захохотал Мерлин. — Просто раньше не было возможности нормально существовать… Надоел ты мне, сэр Фома! Садись, пей и не задавай дурацких вопросов… А это кто еще там с вами? Не признаю я… Кто ты есть таков, любезный сэр рыцарь?
Иван поколебался, но потом шагнул вперед.
— Меня зовут сэр Иан, — громко сказал он.
— Как ты сказал, храбрый рыцарь? — спертым голосом переспросил он.
— Сэр Иан, — удивленно повторил Иван. Болтовня за столом незаметно стихла. Только оркестр продолжал что-то тихонько наигрывать.
Иван ощутил внезапно Смутное беспокойство.
— Из каких же краев ты к нам попал, добрый сэр рыцарь? — спросил Мерлин. Голос у него теперь стал очень ласковый.
— Издалека, — осторожно сказал Иван. Происходящее перестало ему нравиться совершенно.
— Ах издалека? — еще ласковее повторил Мерлин. Он снял руку с плеч толстухи и слегка отпихнул ее. Потом зачем-то оглянулся. — Издалека, говоришь?.. — повторил он.
— Ну да, — подтвердил Иван, незаметно оглядывая пиршественный зал. Пока никто не делал ничего угрожающего, но повышенное внимание к своей персоне Иван ощущал — явственно. — А что тебе не нравится в этом обстоятельстве, сэр Мерлин?
— Нет-нет, все в порядке, — лучезарно улыбаясь, сказал Мерлин. — Это даже хорошо, что издалека… Присаживайся к столу, дорогой сэр, отведай нашего угощения!
— Спасибо, — сказал Иван, — но я вынужден отклонить ваше приглашение. Мы тут с сэрами посовещались и решили, что ужасно спешим.
— Да куда же вы спешите, любезные мои сэры? — спросил Мерлин. Голос у него теперь был вообще уже просто слаще меда.
— Да вот, отозваны мы. На обед. Так сказать, в гости. Извини, сэр Мерлин, у тебя мы попируем как-нибудь в другой раз, — слегка поклонился Иван и показал Фоме глазами — пошли, мол, побыстрее. Фома чуть заметно кивнул в ответ и тронул Ланселота за руку.
— Нет уж, дорогие сэры, — произнес Мерлин, и зловещий огонек блеснул в его глазах. — Вы, конечно, извините, но вынужден настаивать на том, чтобы вы все же остались у мен» в гостях. Не знаю, куда вы едете, но путь туда лежит наверняка неблизкий и трудный, преисполненный лишений и опасностей, уж поверьте мне… Так что передохните, откушайте, потом уже отправляйтесь в свою дальнюю дорогу. Впрочем, — добавил он, заметив отрицательный жест Фомы, — если такая спешка, то хотя бы ты, дорогой сэр Иан, оставайся: расскажешь нам про заморское житье-бытье… а остальные, так и быть, могут ехать, куда им заблагорассудится…
— С чего это вдруг? — спросил Фома довольно спокойно. — С каких это пор ты, Мерлин, взял себе за правило право делить гостей по категориям — эти, мол, годны, эти — нет? В чем дело, объясни!
Мерлин отвернулся, сделал кому-то непонятный знак а потом сказал, обращаясь к Фоме:
— Лучше поезжай, дорогой мой сэр Фома… и ты, доблестный сэр Ланселот. А впрочем, если так уж хотите, то оставайтесь. Места здесь хватит на всех.
— Я думаю, что лучше мы все уйдем отсюда, — громко сказал Ланселот, берясь за рукоять своего меча. — Мне не нравятся твои подмигивания неизвестно кому и хитрые твои речи мне тоже не по вкусу. Пожалуй, прав сэр Фома: здесь слишком дурно пахнет для таких благородных особ, как мы!