Цитатник бегемота
Шрифт:
— Ну что же, спасибо… Ладно, сэр Ланселот, — обратился Иван к рыцарю, — похоже, наше совместное путешествие на этом заканчивается. В бою не полагайся только на свою силу и не будь так нахален… а засим — прощай.
— Как так? — удивленно повернул к нему голову Ланселот. — В чем дело?
— Видишь ли, — объяснил Иван, — дальнейшее наше путешествие в этой прерии действительно становится опасным, и я не хотел, чтобы…
— Ты хочешь меня оскорбить, сэр Иан? — надменно Прервал его Ланселот. Глаза его загорелись, усы встопорщились, но он сдерживал
Усмехнувшись про себя, Иван поднял руку;
— Прости, сэр Ланселот, — серьезно сказал он. — Я никоим образом не хотел тебя обидеть. Ни на минуту я не смею усомниться в твоих поистине выдающихся достижениях в ратоборстве… но какой смысл тебе сражаться непонятно из-за чего?
Ланселот, казалось, был сбит с толку.
— Как это — непонятно из-за чего? — пробормотал он, недоуменно тараща глаза. — Да хотя бы для того, чтобы просто подраться!..
Наступила очередь Ивана удивляться, но потом он вспомнил детскую литературу.
— Понятно, — скачал он. — Значит, ты дерешься потому, что дерешься… А скажи, тебе всегда все равно, на чьей стороне участвовать в битве?
— Да, — гордо ответил Ланселот, — именно так. Для рыцаря честь и отвага — первое дело! Я не привык отступать перед трудностями! Любая опасность — мой враг, а с врагами у меня разговор короткий!
— А что такое для тебя честь? — с любопытством спросил Иван.
Ланселот затруднился.
— Ну… — нерешительно сказал он, — не отступать там… В общем, вести себя отважно!
— Ладно, — сказал Иван и вздохнул. — Не знаю уж, что с тобой и поделать… Но ведь на пути нашем могут повстречаться неведомые чудовища, а еще феи, колдуны и прочие маньяки… Да ты и сам мог слышать, что Мерлин ваш звал на помощь какую-то Моргану…
Ланселот вздрогнул.
— Моргану?! — проговорил, а точнее, проскрежетал он. — Тогда это совершенно мое дело, сэр Иан!..
Иван в недоумении посмотрел на него. Вид Ланселота в Данную минуту мог испугать кого угодно.
— Видишь ли, сэр Иан, — усмехаясь, пояснил Фома, — с Морганой у доблестного рыцаря очень старые счеты. Любовь, понимаешь ли, это такая штука…
— Какая любовь?! — взревел Ланселот. — Отдавай себе отчет в своих словах, сэр Стихоплет!..
Фома засмеялся и комически зажал себе рот руками.
— Молчу, молчу, — сказал он.
— Вот и молчи, — огрызнулся Ланселот. — Знай, сэр Иан, если тут замешана эта старая ведьма, то я поеду с тобой хоть на край света, только чтобы досадить ей!..
— Не такая уж она и старая, — встрял Фома. — Многие даже считают ее молодой и симпатичной…
— Опять?! — заорал Ланселот.
— Все-все-все, — сказал Фома и на всякий случай отъехал от него подальше. — Больше ни слова о ней… Я в общем-то не удивлен, сэр Иан, что эта кра… что эта уродина замешана здесь. Хотя надо признаться, что скорее по традиции лезет она во всевозможные аферы. Не удивлюсь, что
— Ладно, — сказал Иван. — Потом разберемся, кто там за чьей спиной прячется. Как я понял, вы оба едете со мной. Что ж, мне лестно, что такие известные личности, как вы, будут сопровождать меня… и никто вас за язык не тянул, так ведь?
— Именно так, — в один голос подтвердили Фома и Ланселот.
— Хорошо, втроем как-то веселее. Сэр Фома, правильно ли мы едем? К замку ли Артура?
— Да, — кивнул Стихоплет.
— В таком случае — за мной! — приказал Иван, не всем по-рыцарски гикнул и дал шпоры своему коню.
Долго ли, коротко они ехали так по чистому полю, вот наконец послышался шум долгожданной многочисленной погони.
На всем скаку Иван обернулся и увидел темную полос от края до края горизонта. Полоса эта с нарастающим гулом приближалась.
— Что это? — крикнул Иван. — Что это такое, сэр Фома?
Фома тоже обернулся.
— Это за нами! — крикнул он.
— Моргана?!
— Моргана или кто другой — какая разница?! Нас настигают, и их слишком много!..
Они прибавили ходу, насколько это было возможно. Но очень скоро им пришлось остановиться: они оказались перед глубоким каньоном, на дне которого текла быстрая река. Отвесные берега высотой метров двадцать, сама река стометровой ширины с голубой быстрой водой и выпрыгивающими из нее зубастыми зверюгами делали возможность переправы проблематичной.
Правда, на самом краю берега стояло очень большое дерево. Иван даже поначалу не подумал, что это что-то растительное, поскольку дерево имело сумасшедшую высоту — метров, наверное, пятьсот — и в обхвате высоте своей соответствовало.
— Вот это да!.. — с невольным восхищением произнес Иван, задирая голову в тщетной попытке рассмотреть теряющуюся где-то в облаках верхушку дерева. — Что за штука, сэр Фома? Иггдрасиль?
— Не знаю, о чем ты говоришь, сэр Иан, — ответил Фома, — но подумал бы ты лучше о том, как перебраться на Другой берег!
— Да чего тут думать- повалим дерево, и все тут, — небрежно произнес Иван, вполне доверяя своему клинку. Он соскочил с коня и вынул меч из ножен.
— Кстати, — повернулся он к Фоме, — а почему мы не видели это чудо-дерево, когда к нему подъезжали?
— Не знаю, — нетерпеливо сказал Фома, — я же говорил тебе, что все здесь может измениться в один момент… Если ты собрался рубить это дерево, то оставь дурацкие мысли: как бы ни был хорош твой клинок, подумай о том, Только времени ты потратишь!
Иван почесал в затылке. Действительно, рубить даже таким мечом, что был у него, ствол диаметром метров двадцать — дело серьезное.
Тем не менее Иван подошел к стволу и поднял клинок. И тут произошла интересная вещь.
Как всегда, чудесный меч полыхнул мрачным огнем, но на этот раз его отблеск не заставил задрожать руку: клинок светился словно не изнутри, а снаружи. Иван с удивлением посмотрел на него и невольно отступил назад.
Засветился вовсе не клинок, а ствол могучего дерева: искры темного пламени пробежали по нему, потом потерялись в трещинах коры: дерево вздрогнуло.