Цивилизация атома углерода

Быков Валерий Алексеевич

– Ты понимаешь, чурбан, что он был нашей последней зацепкой? Через два с половиной часа мне делать заявление на всю страну, на весь мир. И я должен в этом заявлении сказать, что инцидент исчерпан, все виноватые пойманы, и только так! А если я этого не скажу, это будет значить, что мы Русские упустили ядерные материалы. Что кто-то где-то там на теневом рынке, имеет доступ к нашему Русскому ядерному оружию.

– Сэр, вы может наврать, сказать, что все пойманы и...

– Я не могу наврать. Потому что, а что если кто-то завтра взорвёт нашу русскую ядерную бомбу около Капитолия в Вашингтоне? А мы до сих пор ничего не знаем!

– Офицер, командовавший полигоном, сообщил нам, что он получил приказ от генерала лейтенанта армии Рябова Виктора Павловича,

согласно которому, он должен содействовать этому человеку, который проводил испытания. Рябов Виктор Павлович, только что был арестован, и через полчаса даст показания. Я уверен, Рябов назовёт фамилию того, кто всё это организовал.

– Если его не убьют и не похитят также, как Коломенского. Сколько людей арестовывали Рябова?

– Четверо, обычные сотрудники военной полиции, особисты, обычная машина, даже не бронированная. Сейчас они везут Рябова сюда в Кремль, он будет здесь через полчаса, если ничего не случится, и я уверен, он даст все показания. Скажет кто и как, почему...

– Если они его довезут...

– У того, кто нам противостоит длинные руки, но Рябова везут в самой обычной неприметной машине, есть шанс, что они доедут сюда целыми.

– Шанс...

– У вас ещё есть время подумать над тем, что вы заявите всему миру о случившемся.

– Иди вон...
– Обычно Путин так не позволял себе говорить со своими подчинёнными, но сейчас всё из рук валилось. Конечно, этот кризис не приведёт к войне России с США или угрозе всему миру. Но после него, по репутации России будет нанесён мощный сокрушительный удар. Потому что такие ядерные испытания, никем не контролируемые, это верх безалаберности и политической некомпетентности высшего руководства страны, того, что можно допустить. И придётся всерьёз после всего заняться закручиванием гаек в области безопасности и коррупции в высших эшелонах власти и бизнеса.

Рябов был генералом лейтенантом, не просто там солдатиком, за ним стояли серьезнее люди, и он кормился у серьёзных людей. Обеспечивал многим безопасность, оказывал очень дорогостоящие услуги. Жил в элитной квартире, близко к центру Москвы, которая стоила пару миллионов долларов. Он мог даже позволить себе и большее, но это вызвало бы внимание к его персоне. И всё равно его уважали и боялись многие влиятельные люди. А тут к нему просто ночью ввалились какие-то оборзевшие охламоны в перьях, повязали его, двинули пару раз по почкам и куда-то поволокли. Совершенный беспредел. Поэтому, он сейчас с мешком на голове и наручниками на руках сидел на заднем сиденье микроавтобуса рядом с двумя бугаями, и перечислял им, какие козни обрушатся на их особистские головы за это.

– Да я вас сгною, да вы у меня у параши есть на зоне будете до конца жизни, да вы знаете кто я такой? Вы шавки подколодные...

– Заткнись, приехали.

С его головы, наконец, сняли мешок, открылись дверцы микроавтобуса, и его вывели наружу. Генералу вдруг стало плохо, очень, очень дурно, это был Кремль, он не мог не узнать эти здания вокруг, он здесь бывал время от времени. Если его привезли сюда, значит дело плохо, и спрашивать с него будет не какой-нибудь майор военной полиции, а люди по круче.

– Ребята, что я сделал?

– Сразу бы так. Сегодня на одном военном полигоне под Москвой, вверенным в твоё подчинение, была взорвана ядерная бомба. Осознаёшь последствия? Сейчас вся Россия от президента до директора ГРУ уже на ушах. Подробности узнаешь сам в комнате допроса.

– Твою же ты мать, Гоша, за что же ты меня так, какая к чёрту ядерная бомба на Подмосковном полигоне.

– Поподробнее про ядерную бомбу то и про этого Гошу.

– Да пошли вы фраерки.

– Ну, ну... Не волнуйся, из тебя тут теперь всё выбьют, и что знаешь, и что не знаешь, станешь экстрасенсом и всё равно всё расскажешь. Так что сгноить тебе нас с застенок Кремля будет сложно. Да и не нас гноить придётся, а президента, это же его приказ тебя сюда приволочь.

Они протащили его по каким-то коридорам, он

оказался в тусклой комнате с голыми бетонными стенами, с одной единственной лампочкой Ильича. Здесь был стол и два стула, он сел на дальний стул понимая, что сейчас будет суровый допрос с пристрастьем, ему будут ломать пальцы, больно бить во все места, и так далее. Он прекрасно знал всё это, потому что сам в прошлом так поступал с заключёнными, по крайней мере, несколько раз.

Спустя всего пару минут в комнату вошёл президент Путин, у входа встало ещё два бойца, но не в чёрных пиджаках, как ходят суровые телохранители, а в полном облачении в кевларовых бронежилетах, с броне шлемами и автоматами наизготовку. Путин сел перед ним, помолчал секунд пять, а потом сурово сказал:

– Рассказывай мне, прямо сейчас, всё что я хочу знать, и тогда, может быть, ты отделаешься просто десятью годами в колонии строгого режима, выйдешь оттуда старым потёртым зэком, но живым и с полным набором не ломаных пальцев.

– Я не совсем понимаю, о чём речь, потому что ко мне в дом вломилось несколько особистов, они повязали меня и сразу повезли сюда. У меня много разных грешков, но о чём именно я должен покаяться? Я готов.

– Сегодня на вверенном тебе полигоне номер восемьдесят шесть на территории Московской области была взорвана ядерная бомба.

– Но, это не ядерный полигон, если мне не изменяет память, он рассчитан на бомбы до десяти тонн в тротиловом эквиваленте, максимум двадцать. Много ли погибло людей?

– От самого ядерного взрыва не погиб никто, он был сравнительно мало мощным, всего двадцать одну тонну в тротиловом эквиваленте. А вот политические волны от него пошли уже по всему миру, докатились до администрации президента США, и вернулись сюда в Кремль, лишь набрав свою убойную силу. И сейчас уже каждый не спавший в это время журналюга, или пользователь Интернета, знает, что в восьмидесяти километрах к западу от Москвы вырос самый настоящий небольшой ядерный гриб. Я уж молчу про то, что ВВС вообще заявило, что взрыв имел мощность двести килотонн, впрочем, это не сложно опровергнуть. И не важна уже его небольшая мощность в тоннах тротила, а важна его мощность дипломатическая. Сам факт взрыва, который был без сомнения ядерным, он не может быть пройден мимо. Потому что уже сейчас от меня главы многих ведущих держав планеты требуют ответа. Кто провёл эти ядерные испытания в атмосфере, в нарушение всех международных соглашений? И меня самого интересует вопрос кто? Потому что примерно часа через два, я должен буду выйти на трибуну, и дать объяснения по этому вопросу всему миру. Так вот, кто? И как? Я слушаю.

– Зовут его Георгий Андреевич, фамилии я не знаю, он её тщательно скрывает. Постоянного погоняла, у него тоже нет, потому что он редко работает с криминалом непосредственно. Он предпочитает работать с ФСБ, чиновниками и бизнесом. Причём, предпочитает бизнес легальный. Но в силу особенностей своего места, нередко приторговывает и оружием. Продаёт его не боевикам в Чечню и террористам, а олигархам, разным крупным криминальным боссам. Занимается экспортом российских технологий, прежде всего военных за рубеж. И оружие тоже продаёт за рубеж, предпочитает элитное оружие. Думаю, у него есть свои научные лаборатории. Потому что точно знаю, что он поддерживает отношения с некоторыми профессорами из элитных университетов, таких как МГУ. Его покрывают многие, и он кормит многих. Его капиталы велики, точную сумму не назову, но речь идёт о суммах от одного до десяти миллиардов долларов. Его зовут Георгий Андреевич. Я знаю его довольно давно. Вчера вечером, он сказал, что ему нужно срочно на военном полигоне испытать какое-то боевое вещество, бомбу большой мощности, несколько тонн тротила, не меньше. Сказал, заплатит двадцать пять тысяч долларов. Обычная услуга, с такими ко мне многие обращаются. Я думаю, ну пусть испытает свою взрывчатку, подумаешь. Кому от этого хуже? Полигон военный, именно для испытания бомб и был создан. Ну, я и направил его на восемьдесят шестой, чтобы подальше от Москвы, начальства, в глушь.