Цивилизация классического Китая

Елисеев Вадим Сергеевич

Вокруг дворца теснились полуземлянки, служащие жилищами. Это были глубокие овальные, круглые или четырехугольные ямы, шириной от 2 до 4 м, глубиной в 3–4 м. На входе в такое строение в грунтовой земле высекали ступени. Стены были обшиты деревянной обивкой, а крыша была покрыта соломой. Так выглядели кварталы, где располагались правительственные здания, резиденции или служебные помещения.

Подобными жилищами, правда меньшего размера, была застроена вся столица, а различные вещи, которые были найдены на их месте, показывают разнообразие использования этих строений: жилища, ремесленные мастерские, склады. Находящиеся рядом многочисленные маленькие ямы служили кладовыми для зерна, хранилищами для гадательных костей или просто мусорными ямами.

Все же достаточно трудно восстановить план города и порядок последовательности археологических слоев, так как позднее люди продолжали жить на том же месте,

перекапывая ту же почву. Например, на старых, предварительно засыпанных ямах было построено множество храмов, посвященных предкам. Эти храмы еще больше, чем дворцы правителей, таили под собой останки принесенных во время строительства жестоких жертв: собак, скота, людей, особенно маленьких детей, поскольку считалось, что их жизненная сила перейдет в новое строение, и они станут духами-защитниками этих храмов. Подобные обряды показывают, что именно в эту историческую эпоху получили развитие те представления, которые мы встречаем в различных течениях китайской философии уже изменившимися и очищенными в более поздние периоды истории страны. Речь идет об универсальной, космической ценности жизненной силы, способной оживить любую материю.

В системе ценностей этой цивилизации потустороннее существование, являющееся частью общей картины мира, обладало особой значимостью, если судить по богатству многочисленных могил. Особенно много могил было найдено в местностях, прилегающих к Хуанхэ, среди которых нужно выделить открытую в 1977 г. удивительную могилу Фу Хао, правительницы-шамана (Инь-Сюй, могила № 5), а также, если говорить о более удаленных регионах, найденное в местности Гуан-Хан в провинции Сычуань в 1986 г. уникальное собрание бронзовых статуй и бюстов. Эти захоронения состояли из прямоугольной погребальной комнаты, обшитой деревом, и выхода наружу. Погребальную комнату с земной поверхностью соединяли достаточно твердые перила и ступени. В центре находился прямоугольный колодец, в который помещали гроб. Под ним находилась еще одна маленькая яма ( яо-кэн), в нее помещались собака с бронзовым колокольчиком — проводник в загробный мир — или человек, конечности которого были сложены, а лицо повернуто от земли. Умерший покоился в окружении множества расположенных на земляных возвышениях предметов, а иногда и людей, наличие которых символизировало одиночество и ужас смерти.

Колесница эпохи Шан-Инь (найдена в 1972 г. в Аньяне)

Самыми сенсационными могилами культуры Шан-Инь, без сомнения, являются двенадцать могил правителей, открытые в Аньяне. Некоторые из них достигают 10 м в ширину и более 40 м в длину. Могильная обстановка, разграбленная на протяжении веков, включала в себя золотые листья, бронзовую посуду и оружие, скульптуры из нефрита и других камней, керамические изделия, различные предметы, отделанные раковинами, «музыкальные камни», по которым стучали во время церемоний. Здесь же можно было найти и экзотическую фауну: черепах из жарких стран, леопардов, слонов, медведей из Уссури, бобров и антилоп. Могила сама по себе была маленьким государством: например в захоронении У-гуанцуня, не самом большом из известных, были обнаружены трупы 52 птиц и животных и останки 79 человеческих жертв — 45 полных скелетов и 34 черепа. Наконец, в одной из могил Дасы-кун-цуня лежала целая повозка с двумя лошадьми и возницей.

Строительство этих величественных мавзолеев происходило в строгом согласии с ритуалом, полном торжественности. Попробуем представить себе устройство грандиозного захоронения Хоу-цзя-чжуана, найденного в 1935 г.

Сначала в земле вырыли четырехугольный котлован, сторона которого была равна примерно 20 м. Он был снабжен четырьмя входами, а его глубина была равна 12 или 13 м. Рабы утрамбовали и выровняли дно могилы, а затем выдолбили маленькую нишу: туда спустился воин, который встал на колени. С собой у него была нефритовая алебарда и собака. Их быстро убили, а затем тщательно забросали землей. Сразу после этого слуги медленно спустили в могилу еще пустой саркофаг, используя длинные сходни, по пологому склону с юга. В этот момент охрана, располагавшаяся на трех лестницах с высокими ступеньками, которые спускались с трех других сторон могилы, воздавала прощальные почести. Затем выкопали ямы для восьми охранников, по одному с каждой стороны и по одному на каждом из углов, куда поместили часовых. Только затем в могилу спустили гроб, в котором было тело правителя. Служители запечатали его крышку, а затем обезглавили охрану. Их доспехи, шлемы, кинжалы, мечи и щиты расставили с той же стороны, где лежал их умерший хозяин.

В проходах, украшенных

белыми камнями, выложенными в форме тигров и драконов, расположили головы убитых, аккуратными линиями по десять. Затем спустили могильную обстановку, расположив в строгом порядке бронзовые вазы, каменные и нефритовые скульптуры, дорогие предметы и музыкальные инструменты. После этого по спуску в могилу въехала колесница, запряженная четверкой лошадей. В ней сидели возница и три служителя, каждый из которых был вооружен ножом, алебардами, луком и десятью стрелами. Друзья, жрецы, высшие чиновники и сановники, в свою очередь, заняли свое место, а слуги окружили их дорогими предметами. Возможно, они боялись смерти, однако, по крайней мере, они знали, что их тела не будут обезглавлены. После этого могилу начали засыпать землей, выравнивая ее с поверхностью. Вокруг были вырыты еще несколько сотен маленьких ям, в которые служители также сложили подношения. Кроме того, они продолжали приносить новые жертвы, черепа которых выложили линиями по десять, лицом к могиле правителя. На этом церемония завершилась, и подземный мир принял новых обитателей. Впрочем, скоро в эти захоронения начинают проникать грабители. Ни одна крупная могила не осталась нетронутой, все драгоценные предметы оттуда исчезли, память о них хранится только в текстах. Но если судить по тому, что осталось, мы можем себе представить ту безудержную роскошь, которая окружала правителей этой династии, пока они были живы.

Хотя человеческие жертвы приносились далеко не во всех захоронениях, это все же не было исключительной привилегией правителей. И некоторые представители высшей знати также заставляли следовать за собой своих слуг. Для аппарата управления и для армии этого еще относительно малочисленного общества смерть правителя могла стать катастрофой, которая вызывала заметное снижение численности населения.

Следует также отметить интересную деталь: в середине периода Шан-Инь, в XIV–XIII в. до н. э., начала развиваться практика со жжения тел: пепел собирали в урну ипомещали в четырехугольную яму. Впрочем, это ничего не меняло в церемониале.

Впечатляющие размеры этих могил, красота сокровищ и обилиежертв, скрывавшихся вних, чрезмерными усилиями, которые прилагались для их подготовки, придавали таинственное и грозное величие захоронениям этой жестокой цивилизации. Этот феномен характерен для многих обществ бронзового века, в связи с этим небезынтересно выявить его социально-экономические следствия.

Необычайные человеческие жертвы, которые были в обычае у людей той эпохи, показывают существование одной или нескольких форм рабства, что оправдывает использование китайским историком Го Можо термина «рабовладельческий период», который, по меньшей мере, подчеркивает существование принуждения в отношениях между людьми. Но, наверное, следует уточнить, какое место занимали эти «рабы» в экономической деятельности того времени, не торопясь приравнять их положение к тому, которое было характерно для рабов западного мира.

В конце концов, термины, которые мы находим в записях оракулов, такие как Цзян, Ян, Си, — это географические термины. Они означают, что жители именно этих районов были захвачены в плен, а затем избраны в качестве искупительных жертв в разных обрядах. Таким образом, внимательный анализ надписей позволяет обнаружить только существование захваченных на войне пленных, которых именовали по названиям тех племен, к которым они принадлежали, — нельзя сказать, что представители именно этих племен всегда использовались во время жертвоприношения. Итак, военнопленные составляли меньшую часть рабов, отличавшуюся от тех, кого использовали в качестве рабочих рук в домашнем хозяйстве. Именно из них выбирали жертвы, предназначенные для того, чтобы следовать в потустороннем мире за повелителем, его друзьями и слугами.

Тексты периода Шан-Инь вообще не упоминают о рабах, также как о принудительных работах на полях, к которым приговаривали побежденных, и о ремесленниках. Исключение составляют только тексты, посвященные большим охотам и военным экспедициям, т. е. тем операциям, которые были ограничены во времени и могли быть организованы только самим правителем. В них нет ни одного упоминания о том, что человек мог быть продан или куплен. Самое большее, что мы можем точно знать, это что пленные, как и завоеванные земли, полностью переходили в руки правителя, который был представителем кланового божества. Тем не менее сильно преувеличенное число военнопленных делает мало убедительной гипотезу о том, что их не использовали для жертвоприношений: на протяжении веков численность захваченных в плен увеличивалась с двенадцати до нескольких тысяч и достигала иногда двадцати пяти и даже тридцати тысяч человек. Какова же была их судьба?