Шрифт:
Annotation
Из каменного века в космос: случайный человек вершит историю нового мира на протяжении 3 тыс. лет. Возможно, самый реалистичный попаданец в каменный век, с неимоверными усилиями несущий одичалому человечеству разумное, доброе, и разумеется вечное.
Со следующих выходных начнётся выкладка 2-го тома романа "Благословенный".
Civilization
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Глава 26
Глава 27
Глава 28
Глава 29
Глава 30
Глава 31
Глава 32
Глава 33
Глава 34
Глава 35
Глава 36
Глава 37
Глава 38
Глава 39
Глава 40
Глава 41
Глава 42
Глава 43
Глава 44
Глава 45
Глава 46
Civilization
Эта дорога меня доконает.
Мелкий колючий снег вихрем летел в ветровое стекло, и пропадал сзади, сдуваемый набегающим воздухом. Острые крупинки залетали в салон через приспущенное стекло, кололись и таяли на лице. Моя машина, неуверенно цепляясь за свежий дорожный лед паршивой всесезонной резиной, упрямо петляла по узкой промерзшей дороге. С каждой минутой снегопад усиливался, и, с мелкой крупы переходя в белоснежные хлопья, явно собирался свести видимость до нуля.
Чуть больше трехсот километров от Москвы, а ощущение, как будто заехал в другую страну! Дорога петляет всё чаще, освещенных участков все меньше, а выбоины — все чувствительнее. Ну, зато без пробок. Не подвела бы только моя видавшая виды «пятерка»!
Докурив, я выбросил сигарету в окно и затянул до отказа ручку стеклоподъемника. Привычный FM-диапазон исчез вскоре за улицами оставленного позади райцентра. Дорожное радио — то еще развлечение, но оставаться со своими мыслями сейчас мне было невыносимо. Вновь и вновь запуская поиск волны, я слышал лишь потрескивание пустого эфира и какую-то муть, а музыкальный канал пропал и не хотел возвращаться.
В конце — концов, остановился на какой-то местной радиостанции с новостями. Ну, ладно, возможно за ними будет что-то толковое…
Новости, как всегда, не радовали. Новый виток пандемии, военные конфликты, финансовый кризис, торговая война, все как всегда. Только в новостях науки рассказывали про скорый запуск гигантского экспериментального коллайдера ЦЕРН. Эта штука стоила баснословных денег и ученые всего мира возлагают на нее большие надежды. Что же, может быть, уже наше поколение увидит управляемый термояд, и на всех-всех-всех дорогах нашей необъятной Родины, даже в этой заснеженной дыре, наконец-то появятся ночное освещение!
В сумерках обледенелая дорога казалась совершенно незнакомой. Так, а туда ли я свернул? Надо бы перепроверить!
Остановив машину на обочине, после недолгих раскопок в бардачке я нашел давно не использовавшийся навигатор. Каким-то чудом, на остаточном заряде насквозь промерзших аккумуляторов, но, все же, он включился. Аллилуйя.
Навигатор показывал до цели 11 километров. Нет, тут что-то не так! Не
Ладно, сейчас все наладится. Я вновь тронулся вперед, держа навигатор на приборной доске. И тут…
В глазах потемнело, будто кто-то выключил весь белый свет. Пространство начало вдруг затягиваться в черную воронку, сворачиваясь в какую-то матрицу в облицовке из элементарных частиц… и эта воронка меня стремительно засасывала куда-то во тьму, и сам я уже не Смирнов Константин Евгеньевич, мужчина тридцати лет отроду, крепкого телосложения и извилистой судьбы, нет, я теперь безвестный, крохотный кусочек мироздания! Даже не молекула, не электрон, не кварк — я байт, крохотный дрожащий байт, прилепившейся к самому краю этой гигантской матрицы, когда-то бывшей Вселенной…. Резкий, звенящий треск раздавался со всех сторон, совершенно жуткий и безжалостный, будто Парки деловито кромсали ткань мироздания своими квантовыми ножницами, сноровисто и быстро, как на скотобойне разделывают кроликов… и это будет вечно. Вечно.
* * *
На улице моросит дождь. Я чувствую это, несмотря на то, что никакой улицы нет, как не существует и дождя. Всё это просто комбинация байтов, как, впрочем, и сам я!
* * *
И всё-таки дождь идёт. Я слышу его спокойный, уютный шелест, сквозь который различимы голоса людей, лай собаки, и все это бесконечно далеко от меня… и при этом — совсем рядом.
Матрица постепенно таяла, нити ее паутины становились прозрачными, и сквозь них начала проступать забытая уже реальность, — до мелочей знакомая, но не сразу узнанная мной приборная панель старенькой «пятерки».
Я пошевелил рукой. Оказывается, у байтов бывают руки и ноги! Вот же меня торкнуло… Сознание возвращалось с неохотой, медленно и неуверенно, как слабосильный компьютер загружает гигантский видеофайл. Капли дождя падали на запотевшее лобовое стекло и повисали на нем, постепенно собираясь в тонкие струйки. Я открыл дверь машины и глубоко вдохнул теплый, влажный, не по-московски свежий воздух. Сильно болела грудь и подбородок — похоже, ударился об руль. Потрясение, испытанное мною, никак не отпускало. Боже, аж искры из глаз!
Из оцепенения меня вывел лай крупной собаки. Серо-пегая овчарка подбежала со стороны открытой двери, деловито-дружелюбно обнюхала дверцу машины, мою руку в открытом проеме, и убежала. В приоткрытую дверь виднелся краешек поля, поросшего высокой травой.
Так, где очки? Вот, валяются в ногах. Хорошо, что пластик линз не разбился. Пожалуй, надо выйти и осмотреться!
Все еще ошарашенный, на негнущихся, ватных ногах, с трудом я вылез из машины, не веря своим глазам: передо мною расстилался широкий, высокотравный буро-зеленый луг. Заснеженный лес, еле различимый в дымке мелкого дождя, остался в нескольких десятках метров позади машины. В просвете деревьев скорее угадывалась, чем виднелась, покинутая мною дорога.