Clarity
Шрифт:
— Корнелия, — тихо позвал ее такой удивительно знакомый голос, что внутри все задрожало и свернулось в один гигантский ком из нервов.
Он ведь даже не снился ей, как она не умоляла мозг подарить ей несколько минут иллюзии счастья. Так и сходят с ума, верно? Предательские слезы, которые ей с трудом удалось подавить несколько часов назад, снова подбираются ближе к векам, и она сильнее смыкает их. Нет, она не верит. Этого просто не может быть.
— Корнелия, — нежно зовет ее голос, и прохладные пальцы неуверенно и робко касаются ее руки, неожиданно вырывая ее из замкнутого круга начинающейся истерики.
Корнелия
Ошибки быть не может, это Седрик. Он стоит перед ней, такой прекрасный и одухотворенный с этими дурацкими розами в руках и какой-то белой коробкой, а она превратилась в скелет за эти два месяца. Ей начало казаться, что слезы действительно могут закончиться. Пока она снова и снова вспоминала тот день в подземельях, Седрик был жив и, кажется, доволен жизнью. Она в два шага оказалась рядом и залепила ему звонкую пощечину, а потом, будто испугавшись того, что сделала, прижалась к нему со всем своим одиночеством и болью, что копилась несколько месяцев у нее в груди.
Настоящий… Он настоящий, из плоти и крови, живой и теплый, а под ухом у нее колотится горячее сердце. Страшная мысль поражает ее, стоит ей услышать этот новый быстрый ритм в его груди. А вдруг это не он? Вдруг это кто-то просто похожий на Седрика? Корнелия молниеносно отшатывается, но он ловит ее за руки и притягивает обратно, стирая с ее щек дорожки непрошенных слез совсем как тогда, в подземельях Фобоса. И это движение такое знакомое и родное, что сомнения ее оставляют, и она утыкается носом ему в плечо, позволяя его рукам ласково гладить ее затылок и спину.
Боль из ее груди никуда не девается, просто будто смешивается с чем-то новым, и Корнелия осторожно, будто все еще не веря в реальность происходящего, впускает это новое чувство.
****
Этим же утром в отдаленной от дома Корнелии части города совсем другая девушка листала журнал и размышляла о превратностях судьбы. Работы у Кэтрин Бауэр в будни днем было не так много: люди, которые могли себе позволить что-то купить в ювелирном салоне, днем работали, а насчет бездельников-школьников у них в уставе даже был особый пункт — выставлять за дверь красноречивым убийственным взглядом. Этим и утешала себя девушка, что хоть чему-то пришлось научиться за год, который могла провести с друзьями в Доминикане, а не коротать унылые будни в Хитерфилде. Закинув ногу на ногу, Кэт болтала в воздухе ногой, рискуя отправить босоножку на платформе в короткое путешествие до стеклянной витрины. Гороскоп в журнале сулил всем Козерогам неожиданный сюрприз и счастье в любви, и Кэт лишь криво усмехнулась. Парня у нее не было, счета в банке — тоже. Все говорили, что гороскопам верить нельзя, а она все равно продолжала их читать.
Не жизнь, а мрак, но окунуться в депрессивные мотивы в этот раз не вышло. Колокольчик над дверью оповестил, что у нее посетитель. Кэтрин подняла глаза, заранее готовясь взглядом придавить зеваку в пол, но сердце екнуло почти в унисон с колокольчиком, заставляя забыть все заученные фразы с курсов НЛП для продавцов-консультантов.
Вошедший не был школьником или безработным студентом, от которого нужно поскорее избавиться. Он скорее производил… платежеспособное впечатление. Черное приталенное пальто подчеркивало его атлетичную фигуру и внушительный рост, а кожаные ботинки… Нога Кэт непроизвольно дернулась, стараясь удержать свою
— Добрый день! Что-то конкретное ищете?
Парень бросил на нее рассеянный взгляд и улыбнулся, отрицательно качая головой. Светлые волосы доходили до лопаток, и Кэт даже немного позавидовала, как идеально они лежат, не смотря на ветреную погоду снаружи.
— Могу показать вам новую коллекцию, — вкрадчиво промурлыкала девушка, подбираясь поближе. — Вам нужно что-то на особый случай или?.. На какую сумму Вы рассчитываете?
— Особый случай, — как-то странно усмехнулся парень, будто в этом было что-то особенно смешное, но понятное только ему одному. — И мне нужны аметисты.
— Украшение с аметистами? — вежливо улыбаясь, спросила девушка-консультант, игриво стреляя глазками. — Говорят, что этот камень гасит душевную боль и проясняет разум… Подходит близнецам, весам и водолеям.
— Серьезно? — заинтересовавшись, поднял на нее веселые глаза покупатель. — А что подходит Козерогам?
Кэтрин знала, что Козерогам совершенно точно подходят рубины, опалы и топазы, но почему-то промолчала, пожимая плечами. Красивый парень всё-таки кому-то достался… А может быть, он это маме подарок выбирает? Кэт задумчиво бросила на него взгляд и тотчас отмела свое предположение, отбирая с витрины всё, что было у них с аметистами.
— Серьги, кольцо, кулон или?..
Парень, рассматривая варианты, предложенные Кэт, рассеянно улыбнулся.
— Нужен набор всего сразу.
Кэт еле заметно закусила губу, сдерживая вздох. Вот ведь кому-то повезло! Он придирчиво осматривал варианты, периодически поглядывая на время, но не на ценник.
И всё-таки гороскопы сегодня одному Козерогу не соврали: вот и сюрприз и удача в любви. Кэт мечтательно улыбнулась, перевязывая коробочку розовой лентой. Может быть, и у нее сегодня что-то хорошее случится?
— Вашей девушке очень повезло, — на прощание улыбнулась девушка, решившись высказать то, о чем думала последние минуты.
— Она пока об этом не знает, — донеслась до Кэт его слегка насмешливая фраза за секунду до того, как за ним захлопнулась дверь.
Он уже привык, что если ты красив, то все двери для тебя открыты. Красив, молод, успешен, богат — список того, что ценится у людей можно продолжать до бесконечности. Взяв коробочку, Седрик вышел на улицу. Несмотря на конец декабря, шел дождь. Грязные лужи, серые улицы придавали городу постапокалиптический шарм. Седрик поплотнее надвинул воротник. Погода навевала воспоминания о Меридиане в день его перерождения.
Это сейчас на нем модное пальто и кашемировый шарф. Новая жизнь началась у него со слизкой канализации, куда смываются все отбросы из подземелий. Очнувшись, он долго не мог понять, откуда он здесь. Перематывая в голове все произошедшие события, он не мог вспомнить, что последнее с ним произошло. Так и лежал в грязной зловонной воде, размышляя о том, то ли это место, куда после смерти попадают все змеи-оборотни, сильно напортачившие при жизни?
Сделав над собой усилие, он сел и огляделся, ощущая себя как-то… по-новому. Когда в последний раз он видел свои руки, они были покрыты темно-зеленой чешуей. Но сейчас ничего не осталось. Он не был больше оборотнем, не был змеем.