Coda in crescendo
Шрифт:
— Точно, — согласился Джао, усаживаясь в кресло у стены, противоположной Суоко, между Кариной и Цуккой. Суоко подавила внезапную вспышку раздражения. Совсем сдурела? — саркастически поинтересовалась она у себя. К детям уже ревновать начала? — Однако я все-таки предоставлю слово Харламу, поскольку именно он главный докладчик. У меня лишь несколько деталей и пара неопределенных догадок. Харлам?
— Координатор, — ученый обратил взгляд к небольшому серому облачку, ненавязчиво покачивающемуся в углу. — Будь любезен, поправь фильтры народу, чтобы они не воспринимали фантом второго типа как энергоплазменный артефакт. Шаблон я выслал.
— Принято, — откликнулся координатор. — Обновление шаблона разослано рабочей группе паладаров.
Действительно, коммуникатор сообщил
— Спасибо, — кивнул Харлам. — Чтобы не тратить зря общее время, я постараюсь закончить побыстрее. Собственно, рассказывать особенно нечего. Благодаря волютам, удачно попавшим под новый сканер в одном из инцидентов с Фуоко Деллавита, а также твердотельным сенсорным массивам, прошедшим через некоторые интересные области аномальности в окрестностях звезды, удалось совершить небольшой прорыв. Мы наконец-то разобрались, каким образом Арасиномэ удается поддерживать стабильные энергетические фантомы в условиях искаженных законов физики. Весьма оригинальный метод, должен заметить, никогда не встречал ничего подобного даже у джамтан. Работает, правда, исключительно в зонах аномальности, причем внутри защищенной зоны вокруг Паллы стабильность фантомов куда ниже, чем за ее пределами. Тот же распад как следствие физических воздействий в качестве примера возьмите.
— Однако стабильность есть, — задумчиво заметил Сторас. — Харлам, извиняюсь, что перебиваю, но у меня неотложный практический вопрос. Можно ли создавать невидимые фантомы… э-э, второго типа? У нас острый дефицит информации по ключевым политическим вопросам…
— Извини, юноша, но такие вопросы меня мало волнуют, — сухо отрезал Демиург. — Думаю, Джао сможет ответить, его я в курс дела уже ввел. От себя могу только заметить, что вряд ли. Стабильность нового типа фантомов достигается, как ни парадоксально, за счет повышенной нестабильности метрики в занимаемом ими пространстве. Как результат — серьезные искажения проходящих через них электромагнитных полей, включая видимый свет, а также собственное излучение в весьма широком спектре. Его можно зафиксировать с помощью простейших электронных средств, доступных паллийцам.
Камилл и Сторас синхронно разочарованно фыркнули.
— Кстати, сразу предупреждаю, — проигнорировал их реакцию Харлам. — Даже если забыть про излучение и повышенную нестабильность фантомов, они чрезвычайно опасны для биоформ. Нестабильность метрики внутреннего пространства может убить любой биологический организм с развитой нервной системой. В целом ситуация та же, что и с волютами и кольчонами до недавнего времени: прямой контакт для человека и высших животных летален. Опыты с биоформами я не ставил, но предупреждаю, что настоятельно не рекомендую применять фантомы второго типа на Палле до момента, когда мы полностью отладим технологию. Далее…
Он сделал движение пальцем, и одна из стен превратилась в большой объемный экран с невообразимыми графиками и формулами с ярко выделенными отдельными частями. Майя, Цукка и Вакай уставились на них с неподдельным интересом, но в глазах остальных Суоко разглядела непонимание, отражающее ее собственное.
— Благодаря тем же исследованиям я сумел понять, каким образом волюты умудряются отслеживать наши каналы суб- и гиперсвязи. Опять же, метод работает исключительно в области повышенной аномальности в окрестностях Паллы, в стандартном пространстве он бесполезен. Так что, во-первых, экстренная эвакуация в Большую Вселенную более не потребуется, и, во-вторых, я изобрел относительно простое средство защиты. Больше Арасиномэ не сможет отслеживать нашу связь, что позволит ликвидировать эшелонированную систему ретрансляторов.
— При всем моем уважении, — прозвучал голос координаторы, — никто не гарантирует, что теперь мы знаем об Арасиномэ все. Я позволю себе проигнорировать совет и оставить систему защиты в прежнем состоянии. С твоими дополнениями, разумеется.
— Мне, Квентору и Твереку твоя защита
— Секунду! — Масарик поднял палец. — У меня таки есть один очень маленький и очень глупый вопрос. Если ты понял, как Арасиномэ отслеживает нашу связь, возможно, ты научился отслеживать и его каналы?
— Теоретически да. Практически же — не рекомендую. Метод вызывает серьезные нарушения в работе каналов связи, и я лично не рискнул бы провоцировать Арасиномэ таким образом. В особенности — с учетом недавних событий и того, что собирается рассказать Джао. Конец связи.
И Харлам мгновенно пропал, не утруждая себя вежливыми жестами наподобие выхода в дверь или хотя бы растворения в крутящемся вихре. Суоко тихо хмыкнула. Древний и обычно ужасно неторопливый, как сама цивилизация Демиургов, ученый сейчас явно куда-то спешил. Скорее всего — к любимым экспериментам.
— Не до нас ему. Физики уже с десяток пузырей надули и увлеченно экспериментами занимаются, — подтвердил ее догадку Джао, поднимаясь и подходя к экрану. — Кажется, к нам он прислал восемнадцатую или девятнадцатую проекцию, и то лишь по очень большой моей просьбе. Ну что, народ, я остался главным докладчиком, так что слушайте меня внимательно. Ни о каких эпохальных технологических прорывах рассказать не смогу, но с чем — точнее, с КЕМ — мы имеем дело хотя бы в первом приближении, я уже знаю.
Он щелкнул пальцами, и графики с формулами сменились на простую таблицу с несколькими десятками строчек. Каждая содержала длинный код, завершающийся символом Игровой Вселенной, а также имя. Ни одно из имен, за исключением Камилла, Суоко не распознала.
— Я так понимаю, ты демонстрируешь площадки, куда приспособил свои жучки или шпионов, — лениво заметил Камилл. — По крайней мере, если судить по связке Текиры с моим именем.
— Догадливый, — Джао безразлично приподнял бровь. — Для остальных объясняю: вообще говоря, Игровой мир — этакая вещь в себе. На стадии его формирования и собственно Игры он привязан к Большой Вселенной якорем — специальным переходом, синхронизирующим временные потоки и дающий возможность свободно перемещаться в обе стороны, не опасаясь потеряться в пене вселенных. Но после завершения Игры якорь обрезается и площадка навсегда пропадает в пене. Однако в нескольких мирах, к которым я имел отношение как Конструктор, заложен еще один канал. Еще до истории с Камиллом, решившим навсегда остаться в мешке Текиры в качестве полновластного полубога, я заподозрил, что отдельные якобы несчастные случаи с Игроками таковыми вовсе не являются.
— Мириам и Александр… — задумчиво кинула Майя.
— Точно. Опять же, поскольку речь идет о малоизвестных эпизодах, поясняю специально для молодежи: за всю историю с момента изобретения Большой Игры четверо Игроков не вернулись в Большую Вселенную, пропав вместе с площадками. В двух случаях мы выяснили абсолютно точно, что якорь оборвался самостоятельно. Поскольку даже прочно установленный канал перехода подвержен определенным флуктуациям, вероятность такого события близка к нулю, но все-таки ненулевая. Однако в двух других случаях ни Конструкторы, ни физики не сумели понять причину. Со всех точек зрения объяснение имелось лишь одно: якорь мог быть оборван только намеренно. Но как? До победы — или поражения, как повезет — Игрок чрезвычайно ограничен в своих возможностях и доступа к каналу не имеет. Им может управлять только Станция, контролирующая Игру, а у нее совершенно точно не может возникнуть мотивов сбрасывать площадку в пену при наличии там Демиурга. И договориться с ней нельзя, что недавно на себе прочувствовал Камилл. В общем, гипотеза о намеренном обрыве оставалась лишь гипотезой. Но я начал втихомолку размещать на площадках дополнительные аварийные маяки.