Control your emotions
Шрифт:
Драко падает на колени. Собственный крик стоит в ушах. Тело словно разрывают на части. Как будто кожу поджигают. Боль невыносима, её невозможно терпеть, особенно сейчас, когда каждая клетка тела и так ноет при малейшем движении. Картинка плывет перед глазами, и он уже практически проваливается в черную пустоту.
– Мой Лорд, я...
– Как ты смеешь мешать мне, Северус? – рявкает Волан-де-Морт, все же прекращая действие заклинания.
– Он не стоит траты вашего времени. Думаю, таскаясь по лесам в поисках развлечения для вас он вполне может и дальше так отрабатывать свою вину, – бесцветно
Красные глаза пристально изучают Драко несколько секунд, потом Непростительное ещё не надолго летит в парня, и Волан-де-Морт отстает от него. Взор обращен к новому директору Хогвартса.
– Ты прав, Северус. Только...ты будешь контролировать этот процесс, я думаю. Ты нужен мне в Косом переулке. То, о чем мы говорили...
Снегг согласно кивает. Руки сцеплены в замок, осанка ровная, ни один мускул не дрогнул. Драко смотрит на него, и тошнота одолевает его от всего этого убожества. Как можно поклоняться этому ублюдку? Как можно?
– Подите прочь, – властно говорит вернувшимся егерям Темный Лорд. – Люциус, тебе надо заняться воспитанием своего сына.
Скабиор помогает Драко подняться, и они уходят. Как можно быстрее из этой комнаты, а дальше можно не торопиться. Просто потому что всё дико болит. Когда это случилось? Когда Малфой успел стать чужаком в собственном доме? В голове появилась диковатая мысль о том, что он – не он и что это вовсе не его дом. Или что все это ему просто снится. Но нет. Боль, кровь, убийства – сон не может растягиваться на столь долгое время.
Дождь сегодня был слишком затяжной. Холодные капли противно скользили по коже, падали с мокрых волос на воротник и дорожкой дальше под свитер. Малфой поежился. Очередной патруль по городу казался ему сегодня совершенно ненужным. Министерство озверело окончательно – когда все многие грязнокровки были истреблены, был отдан приказ отлавливать и полукровок тоже. Драко пожалел о том, что он не полукровный волшебник. Захотелось бросить вызов этим крысам. Гордо вздернуть подбородок и уйти, зная, что тебе ничего не сделают, хотя ты не чистокровный волшебник. Ложь. Он чистокровный до мозга костей. В его жилах течет чистая кровь аристократа. Драко усмехнулся этим своим странным мыслям и поплотнее укутался в мантию.
– Чего улыбаешься? – бодро поинтересовался идущий рядом Скабиор.
– Захотел быть полукровкой, – снова усмехнулся Малфой.
– Ты чокнутый.
– Знаю.
– Поймать бы этого Поттера, – прорычал сзади Сивый. – Представьте, сколько у нас будет денег.
Скабиор бросил на Драко многозначительный взгляд, а Малфой отвернулся. Не хотелось об этом говорить. И не говорить тоже не хотелось. Гарри Поттер закрепился в сознании как друг. После всего. После этого всего. Когда он втирался в доверие к Малфою, чтобы узнать про Пожирателей, а на самом деле ему было плевать. Как он сговорился с Драко на том матче по квидиччу ради Гермионы. Как рассказал правду о себе. Как до последнего отстаивал свою точку зрения, при этом оставаясь до охирения впечатляющим. Как приютил Драко и поделился с ним своими планами. У Гарри просто не было выбора, как и у Малфоя. Их друзья мертвы. Рон и Блейз, два самых лучших друга для каждого из этих отчаянных волшебников. Волшебников, почти доведенных до ручки от бессилия.
– Что нам толку от
– Ты в своем уме? – выплюнул Сивый.
– В наши дни трудно понять, чему верить.
– За его голову предлагают крупную сумму. Думаю, за этого труса это достаточно.
– Гарри Поттер сбежал. Если бы он был так важен всем, да и сам бы того хотел, он бы был сейчас здесь и сражался, а не прятался неизвестно где.
– Значит, ты согласен, что он трус? – хмыкнул Фенрир.
– Мне плевать. У меня есть дела более важные, чем думать о Поттере, – пожал плечами Скабиор.
Драко посмотрел на него с благодарностью. Минутный восторг от того, что Скабиор в какой-то степени невербально вступился за него, отразился на лице робкой улыбкой. Новый десяток капель скатился на шею за воротник. Дождь колотил по крышам домов так сильно, что казалось, он сейчас пробьет черепицу.
– Поттер...а с ним эта грязнокровка Грейнжер, – расхохотался Сивый. – Клянусь, она станет моей добычей.
Ликование меняется страхом. Восторг погашен сыростью и холодом. От этого смеха немеют пальцы ног. Кулаки сжимаются, готовые врезать по мерзкому лицу оборотня, челюсти сжаты так, что на скулах играют желваки. Тварь, если он хоть что-то с ней сделает, если хоть пальцем её тронет...и Малфой тоже клянется...не оставит от этого вонючего скота и мокрого места.
Весь день они патрулировали несколько кварталов Лондона, в том числе Косой и Лютный переулок. Голод и холод стали верными союзниками, соратниками, и Драко больше всего мечтал отделаться от этих чувств. Снова чувствовать себя нормальным, спокойным, сидя дома сытым, чистым, греясь в кресле у камина. Он согревался мыслями об этом. Сегодня улицы были пусты, как, впрочем, и весь этот месяц. Многие бежали в страхе. Малфой их понимал. Он бы сам сбежал, если бы не Гарри и Гермиона. А ещё родители. Несмотря на всё, что сделал ему отец, Драко испытывал к нему жалость, смешанную с чувством вины. А про маму и говорить нечего – юнец был готов отдать за неё жизнь. И этого “готов” вполне хватит пока.
– Эй, вы только посмотрите, кто к нам в гости! – передав фляжку с огневиски Малфою, протянул Скабиор.
Драко повернул голову в ту же сторону. Маленький полный человек испуганно оглядывался по сторонам. У него были маленькие водянистые глазки, остренький носик и неприятная подобострастная улыбочка. Левой рукой он поглаживал правую, которая выглядела так, словно была затянута в блестящую серебряную перчатку. Он семенил по переулку, то и дело путаясь в полах мантии, постоянно поправлял подол и капюшон.
– Чего тебе нужно, Хвост? – нетерпеливо спросил Сивый, когда человек подошел к ним.
– Мне нужно поговорить с Драко, – голос пришедшего был больше похож на писк.
– Что такое?
– Северус...он сказал, что ты больше не увидишься со своей девушкой, – немного непонимающе произнес Хвост.
– Что?!
Драко изумленно уставился на волшебника. О чем он говорит? Что с Гермионой? И откуда об этом известно Снеггу? Он должен всё узнать.
– Мне сказали передать, только и всего, – недовольно бросил Хвост, разворачиваясь назад.