Crime story № 4 (сборник)

Романова Галина Владимировна

– Глупости, – уже без всякой уверенности возразил Алексей.

– Умник, – топнула я, – имей мужество признать очевидное. И зачем Миша выплеснул в коньяк воду? Мне он глупо соврал насчет того, что хочет разбудить грабителя, и промахнулся. Ну просто «Косой Глаз – друг индейцев»! Или хозяин винного бутика понимал, что страховая компания возьмет на анализ спиртное, разлитое по полу, и решил помешать работе экспертов? Теперь, когда алкоголь перемешан с жидкостью из-под крана, качество коньяка не определить! И последнее! Михаил, прошедший Афганистан, абсолютно спокойно поднял голову

трупа за волосы. Наше тело хорошо помнит опыт движений, много лет миновало, а Латынин поступил как спецназовец, это они обычно так обращаются с убитыми врагами. Но почему же Михаилу стало плохо? Ответ прост: он знает убитую, более того, Латынин предполагал, что в сейфовой комнате обнаружится тело, но только мужское! Поэтому живо говори, кто эта девушка? Вы вместе с ней задумали надуть страховщиков? В бутылке за сто тысяч плескался грошовый напиток?

– Бред! – дрожащим голосом начал Алексей. – Бредовее ничего не слышал!

Михаил сел и сбросил плед.

– От нее так не отделаться! И я хочу знать, что случилось с Лизой.

– С ума сошел! – взвился Алексей.

Латынин посмотрел на дверь.

– Где Ленка?

– Не знаю, – удивилась я, – наверное, испугалась и удрала в машину. Хотя странно, обычно она предпочитает находиться в эпицентре событий.

– Торговля вином – стремный бизнес, – монотонно завел Миша, – в особенности в России, где население традиционно предпочитает водку. Я пару раз ошибся и оказался на грани разорения. А потом мне повезло! Купил развалюху за сто километров от Москвы, начал там строить дачу, хотелось подальше забраться, в глушь. Короче, я прежнее здание снес и обнаружил тщательно замаскированный погреб, а в нем много старых бутылок. Алкоголь был испорчен, но этикетки почти сохранились, тара тоже была в идеальном состоянии.

– Понятно, – кивнула я, – вы туда наливаете коньяк и выдаете его за раритет. И как только вы не попались!

– Продаем дуракам, – понуро сказал Алексей, – настоящим коллекционерам не предлагаем!

– Борисов – идиот, – подхватил Михаил, – кретин с понтами! Ни фига в алкоголе не смыслит! Ему надо перед гостями похвастаться. И приятели у дурака под стать! Видят старую бутылку с потрепанной этикеткой – и ну языком щелкать!

– Да только, на беду, Борисов решил в канун Рождества настоящего знатока угостить, – подытожила я, – то-то вам докука! Теперь ясно!

– Что? – исподлобья посмотрел Леша.

Я пожала плечами:

– Все. Вы наняли мужика, который должен был сыграть роль грабителя.

Управляющий посмотрел на Михаила, тот кивнул.

– Вот уж глупость, – сказала я, – и как вы предполагали обмануть страховую компанию?

– Я не хотел, чтобы история с подделкой выплыла наружу, поэтому оформил охранником парня с фальшивым паспортом. Он должен был вечером, после закрытия магазина, открыть сейфовую комнату, разбить бутылку и смыться, – мрачно пояснил Миша.

– А Борисов? – воскликнула я. – Он же деньги заплатил!

Михаил неожиданно улыбнулся.

– Идиот через две недели получит новый пузырь! Нет проблем! Порой случаются накладки.

– В вашем плане полно дыр, – покачала я головой.

– Нет, – возразил

Алексей, – хоть мы и торопились, но все сделали тип-топ! Отличный сценарий: накануне Рождества хитрый вор решил спереть эксклюзивную бутылку, но выронил ее. Пожалуйста, господин Борисов, полюбуйтесь на останки! Извините нас, не пройдет и десяти дней, как мы привезем замену!

– По-моему, вы кретины, – не выдержала я. – А если Борисов снова эксперта позовет? Или в гости к другим клиентам, которых вы за дураков держите, случайно заглянет настоящий знаток? А ваша сейфовая комната? Может, Борисов в вине не разбирается, но если он сумел заработать капитал, то вряд ли является абсолютным дураком. Как вы ответите на его вопрос: «Коим образом секьюрити попал в тщательно охраняемое помещение, где взял ключи? Почему его укол не усыпил?»

– Сказали бы, снотворное сработало, но поздно, когда ворюга сбежал, он очень крепкий физически. Кстати, про ампулу знали лишь трое, – потер затылок Алексей, – мы с Михаилом и Лена. Ну еще представитель фирмы, продавший устройство, но он в Германии.

– Ленка? – удивилась я. – Не думала, что она в курсе.

– Елена великолепно владеет немецким языком, а мне не хотелось, чтобы о снотворном слышали посторонние, поэтому я попросил жену поработать переводчиком, – глухо сказал Миша.

– И кто лежит сейчас в сейфовой комнате? – задала я главный вопрос.

Латынин вздрогнул.

– Лиза Романова, молодая актриса, играла в нескольких сериалах. Мы случайно познакомились и… Ну, короче, она, как это объяснить…

– Твоя любовница, – подытожила я.

– Нет, нет, – затряс головой Латынин, – мы прекратили общение месяц назад! Елизавета сказала, что беременна, стала требовать оформления отношений, но я честно ее предупредил: «Разводиться не собираюсь, бери деньги на аборт, и разойдемся друзьями». Очень не люблю, когда бабы шантажом занимаются. И потом, у меня не может быть детей, Ленка долго лечилась, пока врачи не определили, что бесплоден я. Не очень красивая история вышла. Как Лиза тут очутилась?

– А где Лена? – тихо спросила я.

– Наверное, в машине, – предположил Алексей.

Я оставила мужчин в кабинете, вышла на улицу, приблизилась к огромному внедорожнику и постучала в стекло. Задняя дверь приоткрылась.

– Залезай, – дрожащим голосом прошептала Ленка, – чего там?

– Труп, – коротко ответила я.

– Она умерла? – еле слышно спросила Латынина.

– Кто? – я прикинулась непонимающей.

– Ну… эта… которая на полу…

– Почему ты решила, что погибла женщина? – глядя в упор на посиневшую от страха Лену, осведомилась я.

– Э… так мне показалось, – пролепетала она.

– Странно, – протянула я, – знаешь, что я припоминаю? Едва Миша открыл дверь сейфовой комнаты, как ты почему-то затряслась и сказала: «Она там, я боюсь». Но когда люди думают о воре, то произносят обычно: «он». В человеческом сознании образ вора ассоциируется с мужчиной. Это нелогично, конечно, полным-полно женщин-преступниц, но все равно, услышав о грабеже, мы в первый момент вспоминаем о представителе сильного пола. А ты сразу повела речь о женщине. Почему?