ЦРУ. Правдивая история
Шрифт:
Но президент не заострил свое внимание на этих сообщениях. Он заявил, что «крайне интересные события продолжают поступать из Венгрии».
За два дня до этого в Будапеште, у здания Парламента, собралась огромная толпа, которую возглавляли студенты, выступившие против коммунистического правительства. Второй толпе у здания государственной радиостанции противостояла ненавистная тайная полиция, и один из партийных функционеров осуждал протестующих и призывал их разойтись. Некоторые из студентов были вооружены. Из здания радиостанции прозвучал выстрел, и тайная полиция открыла огонь. Противостояние демонстрантов с полицейскими продолжалось всю ночь. В городском парке Будапешта третья толпа снесла статую Сталина с пьедестала, протащила ее к фронтону Национального театра и расколотила
В Белом доме Аллен Даллес попытался разъяснить президенту значение венгерского восстания. «Вполне возможно, что дни Хрущева сочтены», – сказал он. Однако ошибся на целых семь лет…
На следующий день, 27 октября, Даллес связался с Виснером в Лондоне. Руководитель секретных операций хотел предпринять все, чтобы помочь восстанию. Подобного момента он ждал долгие восемь лет.
Совет национальной безопасности приказал ему найти способ поддержать надежды венгерских патриотов. «Сделать меньше, – говорилось в приказе, – означало бы пожертвовать нашим моральным правом на роль лидера свободных народов». Он сообщил в Белый дом, что создаст общенациональное подполье для проведения политических и военизированных операций через Римско-католическую церковь, крестьянские общины, завербованных агентов и группы эмигрантов. Его план целиком провалился. Изгнанники, которых он направил в Венгрию со стороны Австрии, были схвачены и арестованы. Люди, которых он попытался завербовать, оказались лжецами и ворами. Его усилия создать тайную информаторскую сеть в Венгрии были безуспешны. Он создал тайники с оружием по всей Европе, но в момент кризиса никто не смог их отыскать.
В октябре 1956 года резидентуры ЦРУ в Венгрии не было. В штабе не было также никакого оперативного отдела по Венгрии и почти никого, кто бы говорил на этом языке. У Виснера был всего один человек в Будапеште: Геза Катона, американец с венгерскими корнями, который 95 процентов своего времени работал мелким клерком в Государственном департаменте, отправляя письма по почте, покупая марки и канцелярские товары, подшивая документы. Когда произошло восстание, он стал единственным надежным источником информации, на который ЦРУ могло рассчитывать в Будапеште.
За две недели Венгерского восстания американское разведывательное ведомство узнало не больше, чем было напечатано в газетах. Оно понятия не имело о том, что восстание вообще началось, как оно проходит, или о том, будет оно подавлено Советами или нет. Если бы Белый дом согласился направить туда оружие, ЦРУ не знало бы, куда именно его нужно доставлять. По поводу Венгерского восстания секретная история ЦРУ отмечает, что тайная служба была в состоянии «сознательной слепоты».
«Никогда, – говорится в ней, – у нас не было ничего, что могло или должно было быть ошибочно принято за разведывательную операцию».
«Лихорадка времени»
28 октября Виснер вылетел в Париж и встретился с членами американской делегации, участниками конференции НАТО по Восточной Европе. Среди его участников был Билл Гриффит, старший консультант по вопросам политики в Мюнхенской штаб-квартире радио «Свободная Европа». Виснер, возбужденный тем, что в Европе полным ходом идет реальное восстание против коммунизма, поручил Гриффиту заниматься вопросами пропаганды. После его призыва директор радиостанции «Свободная Европа» в Нью-Йорке написал венгерским сотрудникам в Мюнхене: «Все ограничения сняты. Никаких барьеров. Повторяю: никаких барьеров». Тем же вечером «Свободная Европа» вышла в эфир, призывая граждан Венгрии к диверсиям на железных дорогах, обрыву телефонных линий, созданию партизанских отрядов, подрыву танков и отчаянной борьбе с Советами. «Говорит «Голос Свободной Венгрии», – гремело в эфире. – При подходе танков открыть огонь из всех видов стрелкового
Той ночью Имре Надь, бывший премьер-министр страны, который был исключен из коммунистической партии сторонниками жесткой политики, отправился на государственную радиостанцию, чтобы резко осудить «ужасные ошибки и преступления прошлых десяти лет». Он сказал, что российские войска уйдут из Будапешта, прежние государственные органы безопасности будут распущены, а «новое правительство, опираясь на власть народа» будет бороться за демократическое самоуправление. Через семьдесят два часа Надь сформирует рабочее коалиционное правительство, отменит однопартийную систему, разорвет отношения с Москвой, объявит Венгрию нейтральной страной и обратится за помощью к Организации Объединенных Наций и Соединенным Штатам.
Но когда Надь пришел к власти и решил ликвидировать советский контроль над Венгрией, Аллен Даллес предрекал ему провал. Он сказал президенту, что Венгрию может и должен возглавить человек из Ватикана, кардинал Миндсцеди, который недавно был освобожден из-под домашнего ареста. Это сразу же нашло отражение на радио «Свободная Европа»: «Возрожденная Венгрия и ее лидер, посланный самим Господом, встретили друг друга в эти часы».
Радиостанции ЦРУ ложно обвиняли Надя в том, что тот якобы пригласил советские войска в Будапешт. Они травили его как предателя, лгуна, убийцу. Когда-то он был коммунистом, и, значит, на нем вечное проклятие. В тот час в эфире вещали сразу три новые частоты ЦРУ. Из Франкфурта сосланные русские солидаристы сообщили, что к венгерской границе направляется целая армия борцов за свободу. Агенты ЦРУ усиливали донесения венгерских партизан, переданные с низкочастотных радиостанций, и потом из Вены транслировали их обратно на Будапешт. Из Афин неслись призывы отправлять русских на виселицы.
1 ноября директор ЦРУ в полном восторге информировал Эйзенхауэра о ситуации в Будапеште на очередном Совете национальной безопасности, встречающемся 1 ноября. «То, что там произошло, – просто чудо, – заявил Даллес президенту. – Благодаря силе общественного мнения вооруженные силы эффективно применяться не могли. Приблизительно 80 процентов солдат венгерской армии перешло на сторону мятежников и обеспечило их оружием».
Но Даллес оказался в корне не прав. Не было у мятежников никакого оружия. Венгерская армия не переходила на сторону противника. Она выжидала, чтобы понять, какой «ветер» подует из Москвы. Советы направили на подавление восстания более 30 тысяч солдат, 1500 танков и бронемашин и около 800 орудий и минометов.
Утром, в день советского вторжения, венгерский диктор радиостанции «Свободная Европа» Золтан Тури сообщил слушателям, что «давление на правительство США с требованиями направить вооруженную помощь борцам за свободу становится невыносимым». Когда за последующие несколько недель австрийскую границу пересекли десятки тысяч обезумевших, разъяренных беженцев, многие говорили об этой радиопередаче как об «обещании, что помощь придет». Но ее так и не дождались. Аллен Даллес настаивал на том, что во всем виноваты радиостанции ЦРУ: они, дескать, не сделали ничего, чтобы подбодрить венгров. Президент поверил ему. Пройдет еще сорок лет, прежде чем будут расшифрованы стенограммы радиопередач.
Через четыре дня советские войска разгромили будапештских партизан, убив тысячи и схватив десятки тысяч; многим выпала участь умирать в далеких сибирских лагерях.
Советское вторжение началось 4 ноября. Той ночью венгерские беженцы принялись осаждать американское посольство в Вене, моля Америку хоть что-то для них сделать. По словам резидента ЦРУ Пеера де Сильвы, они задавали колючие вопросы: «Почему нам никто не помог? Разве вы не знали, что венгры рассчитывают на вашу помощь?» Ответить ему было нечего.