Crumbling Pedestal
Шрифт:
– Я не советовал бы тебе долго смотреть, - вклинился в разговор Северус, приготавливая еще один флакончик.
– Это становиться смертельно скучно или гипнотически чарующе.
– Значит, ты видел Хора за работой?
– Несомненно. И, также, несомненно, дело заканчивалось тем, что я начинал проверять сочинения или читать.
– Простите меня, что не спросил раньше, Хор. Надеюсь, Ваш сын в порядке?
Хор оторвался от шелковых нитей перед собой и сказал, - Да, и спасибо, что поинтересовались. Ваш Драко тоже, кажется в полном порядке, хотя я, конечно, вижу его только в Большом зале за
– Драко говорит мне, что он часто замечает Вашего сына за столами Ровенкло и Гриффиндора.
– Мм. Он любит играть в шахматы.
Если Люциусу и показался ответ странным, то он ничем этого не проявил.
– Эта последняя, - сказал Северус, моя инструменты. Два флакона были поставлены на стол перед Хором, а остальные убраны в мягкую коробку с отделениями, которая стояла под столом в кабинете. Хор взял один флакон и вставил его в специальную петельку на столе.
Затем, мало обращая внимания на Северуса и Люциуса - но достаточно, чтобы он мог слышать и понимать все ими сказанное - Хор открыл второй флакон и начал работать, не забыв вытащить палочку из-за уха. Шелковые пряди потихоньку начали собираться вместе, образуя маленький квадрат на одном из углов стола.
– Я не могу расслышать его слова, - тихо сказал Люциус.
– И не услышишь, - ответил Северус.
– Но ты можешь увидеть, что он произносит заклинания. Не рекомендую подходить ближе. Он становиться довольно неприятным, когда его прерывают.
– Говоришь, исходя из личного опыта, Северус?
– Я видел, что происходило, когда его что-нибудь расстраивало, Люциус.
– А как ты с ним вообще познакомился? Благодаря его учебникам?
– А как же еще? Он прислал первый выпуск завершенных книг на наше рассмотрение. Когда мы поняли, насколько они качественны, его пригласили чтобы обсудить их. И когда он пообещал закончить к началу следующего годы весь набор, и плюс справочник, мы решили остановить свой выбор на них.
– Мы?
– Люциус, ты же не думаешь, что Дамблдор позволил бы мне решать самостоятельно?
– Наверное, ты прав. Дамблдор слишком уж подозрителен, когда дело касается хоть чего-нибудь, связанного со Слизерином. Кстати, интересно, почему он вообще согласился встретиться с Хором?
– Чтобы узнать побольше о вероятном враге? Увидеть человека, претендующего на такую престижную и значимую фамилию? Или, может быть, он просто старый дурак, который хочет найти очередную жертву для своих абсолютно нескончаемых лимонных долек?
Люциус хохотнул.
– Понимаю о чем ты. А для чего именно используется кровь? Я не вижу ничего, кроме того, что он ткет гобелен.
– Если ты подождешь подольше, то, несомненно, увидишь, как исчезает кровь из флакона, пока он ткет. Даже сейчас, если ты присмотришься, то заметишь, что крови уже поубавилось.
– А, действительно. У него очень необычная палочка.
– Он и сам - довольно необычный человек.
– А его сын? Он тоже кажется довольно интересным ребенком, не смотря на его раздражающую тенденцию сидеть за гриффиндорским столом время от времени.
– Мальчишка любит играть в шахматы почти также сильно, как обожает зелья. И, несмотря на общую репутацию, которой пользуется наш факультет, он умудрился найти
– А почему ты сам не играешь с мальчишкой, Северус.
– Играю. Это один из способов научить его стратегическому мышлению.
– И его зовут…?
– Хор заметил легкое раздражение в голосе Люциуса.
– Уверен, что ты уже и так знаешь, Люциус - Маркус.
– Его мать…?
– Мертва, - спокойно сказал Северус.
– Понятно. Как жаль. Ты, случайно, не знаешь, чем Хор так понравился Долорес Амбридж?
Северус безрадостно хохотнул.
– Потому, что она - впечатлительная жаба. В то время, как я думал, можно ли ее использовать для экспериментов, Хор был занят тем, что одаривал эту жабу обезоруживающими улыбками, под которыми она таяла. Она попалась на его крючок, даже не заметив сама. После этого она не сказала против него ни слова, и принялась измываться над другими.
Люциус прищелкнул языком и сказал.
– Умно. Ну, думаю, я увидел достаточно на сегодня. Я пойду, навещу Драко и вернусь за гобеленом, когда он будет завершен. Попрощайся за меня с Хором.
Некоторое время спустя Хор услышал звук открываемой и закрываемой двери. Когда Северус подтвердил, что Люциус ушел, Хор с облегчение вздохнул, затем засунул палочку за ухо и продолжил работу уже в нормальном темпе.
~~~
Непредвиденным результатом этого разговора стали обвинения со стороны Муди и Сириуса в том, что Хор занимается опасной и незаконной деятельностью в стенах Хогвардса. Альбус им вкратце объяснил ситуацию и напомнил о письмах, заверив, что он прекрасно осведомлен о применении такой формы кровной магии Хором, и настоятельно порекомендует им успокоиться. Поскольку они и так не доверяли Хору, этот момент нисколько не повлиял на их отношение к нему. Хор расстроился только, что забыл о наблюдении этими двумя за Люциусом.
Люциус объявился утром в субботу после завтрака, спустя неделю, чтобы забрать завершенный гобелен. Хор и Северус проводили его в ту же комнату. Предварительно Хор прошипел пароль на парселонге. Там Хор взял в руки огромный сверток гобелена, прислоненного к стене, демонстрируя более темную окантовку и деревянный брусок сверху, за который нужно подвешивать его к стене.
Он поместил его на крючках стены и, развязав завязки, связывающие его, показал результат своей работы Люциусу и начал объяснять ему, как он функционирует.
– Как Вы можете видеть, он еще почти пустой, так как я закончил его только вчера вечером, но это положение вещей измениться со временем. В любом случае, мне нужно объяснить, как он работает. Если Вы дотронетесь до имени, то надпись станет крупной. Но это необходимо только для людей с плохим зрением.
– Хор пожал плечами.
– Тем не менее, если Вы дотронетесь до пустого пространства и проведете пальцем в любом направлении, вид тоже поменяется, вот так…
Он показал, хотя на нем и было всего несколько имен, которые не нуждались в изменениях.
– Как Вы понимаете, внешний вид со временем поменяется. Когда он перестанет обновляться - это займет где-то от десяти дней до двух недель - Вы можете принести его обратно, если захотите перенаправить.