Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II
Шрифт:
4. От Либавы до Мадагаскара
Эскадра ушла из порта Императора Александра III 2 октября 1904 года, не дождавшись крейсеров «Олег» и «Изумруд» и нескольких миноносцев, которым приказано было, однако, идти вдогонку.
4 октября Зиновий Петрович Рожественский был произведен Императорским указом в вице-адмиралы (приказ № 249 от 04.10.1904), а также назначен Генерал-Адъютантом и утвержден в должности начальника Главного Морского Штаба. В приказе по эскадре № 104 от 5 октября Адмирал назвал свое производство и назначение «милостью не по заслугам». Via dolorosa [181] 2-й эскадры еще только начинался.
181
Крестный
В это время уже у многих были сомнения в достаточности сил 2-й эскадры для нанесения решительных ударов японцам. Но, как говорит Беклемишев, морская администрация, отправив эскадру, свободнее вздохнула, переложив дальнейшую ответственность на Командующего эскадрой.
Зато позднее под давлением вновь разгоравшейся агитации в печати и негласных воздействий, как секретных записок, так и личных докладов, было решено сформировать еще один отряд, который под командою контр-адмирала Небогатова вышел из Либавы 2 февраля 1905 года{163}. Официально для усиления 2-й эскадры. А вот для чего в скрываемой от нас действительности?
Путь 2-й эскадры адмирала Рожественского от Либавы через датские воды был совершен благополучно, однако при самых зловещих предостережениях. Агентские донесения и даже перехваченная переписка указывали, что готовятся покушения на эскадру посредством замаскированных миноносцев и с помощью плавучих мин. К вечеру 8 октября основные силы эскадры подходили в Северном море к южной оконечности так называемой Доггер-банки, расположенной в самом центре этого моря и занимающей почти треть его ширины по 54-й северной широте. Наименьшая глубина составляет там 14 м, что достаточно для безопасного плавания судов любого тогдашнего водоизмещения.
Опираясь на полученную «сверху» информацию о возможном нападении японских военно-морских сил уже в начале пути, адмирал З.П. Рожественский с первого дня установил на эскадре повышенную боевую готовность. Походная жизнь была подчинена главной цели — вместе выйти и вместе дойти до конечного пункта.
В связи с тем, что в истории мореплавания не было подобного похода такого большого и «разнокалиберного» соединения паровых кораблей и судов, то все заранее предусмотреть было, мягко говоря, трудно. Неизбежно возникающие в процессе движения вопросы часто превращались в трудноразрешимые проблемы.
4.1. О творческом нейтралитете
Адмирала Рожественского часто упрекают в излишней скрытности, которая якобы привела к неудовлетворительной дипломатической подготовке плавания. Но трудно было Адмиралу, находясь в Петербурге, предполагать, что государства, объявившие правила нейтралитета, позже, по мере продвижения русских кораблей на восток, будут «корректировать» их. Это тоже было знамение настоящего, не календарного XX века.
Этот «цивилизованный» способ участия в войне на стороне неприятеля стоит того, чтобы о нем рассказать подробнее{164}. Так, французское правительство, подчиняясь требованиям Японии, «просило» не заходить вторично в свои порты корабли отряда контр-адмирала Д.Г. Фелькерзама, ссылаясь на то, что с момента предыдущего посещения их порта (Танжер) не прошло «законных» трех месяцев. Союзнички!
Иными словами, корабли, находящиеся в пути,
Отряды контр-адмирала Д.Г. Фелькерзама и вице-адмирала З.П. Рожественского не случайно шли к рандеву на Мадагаскаре разными путями: один — через Суэцкий канал, другой — вокруг Африки. Броненосцы были перегружены военным имуществом и запасами, а правила «нейтралитета» не позволяли в отведенное время осуществить неизбежную, при входе (для уменьшения осадок) и по завершении следования в узкости, разгрузочно-погрузочную операцию. Требования были неслыханно жесткими: стоянки в Суэце и Порт-Саиде не должны были превышать 24 часов.
Русские моряки, минуя Суэцкий канал, пошли навстречу пожеланиям египетских чиновников, что нисколько не помешало Министру иностранных дел этого государства [182] направить России «как бы на будущее время заявление о нарушении нашими миноносцами правил нейтралитета».
Заблаговременно подав заявку на пополнение запасов, из-за произвола местных должностных лиц в Порт-Саиде отряд адмирала Д.Г. Фелькерзама вместо заказанных 400 тонн пресной воды получил только 200. В бухте Носси-Бе, куда «попросили» зайти отряд, корабли подобными «жестами доброй воли» были поставлены в невыносимые условия: «На берегу был только 1 кран, да и тот не мог давать более 12 тонн воды в сутки». «Жидкость», которую принимали корабли с берега, не отвечала санитарным требованиям, и в Носси-Бе адмирал Рожественский издал приказ, запрещающий употреблять ее для питья.
182
Египет в это время был фактически британской колонией.
Не лучше было и во французском Вьетнаме — Аннаме по-тогдашнему.
Голландия и Португалия в разное время вели подобную же дипломатическую войну и внесли свой вклад в разгром 2-й эскадры, пунктуально соблюдая «правила нейтралитета» в пользу Японии. Прямо-таки массовая моральная «подвижность».
Науськивая других, Великобритания, находясь в союзе с Японией, прибегала к более сильным демонстрациям. В Атлантическом океане 15 крейсеров «невоюющей» страны вызывающе держались подле русской эскадры, сближаясь ночью до полукабельтова. По такому случаю адмирал Рожественский доносил в Петербург: «Пушки были заряжены, и я не раз чувствовал, что залп наших 12-дюймовых орудий был бы уместен. Опасаюсь, что пушки застреляют без приказания, если такое в высшей степени наглое поведение будет продолжаться…»
Подобный «нейтралитет» не вызывал бы такого острого отвращения, тем более 100 лет спустя, если бы и к Японии подходили по меркам международного права. Но нет! Агрессору дружно дали карт-бланш.
Никем и никогда — уж во всяком случае нашим доблестным МИДом — не поднимался вопрос о нарушении нейтралитетов Кореи (то есть «расположение» японской армии и флота на территории невоюющей страны) и Китая (захват в Чифу разоруженного миноносца «Решительный»), Подобная участь могла быть уготована только России… Вспомним еще раз незабвенного графа Муравьева и его политику потакания Японии. Немудрено, что и достойный преемник Муравьева, тоже граф, Ламздорф, сделал все от него зависящее для проигрыша японской войны. Сначала дипломатического.