Цузамэн

Банько Серафима

– Лен, что же делать? – спросил Клиент.

– Сейчас у меня нет ответа для тебя. Будем искать пока.

Виктор не возражал.

– А что ты можешь сам? – поинтересовалась вдруг Елена.

– Я могу сделать всё, из ничего!

Из уст Клиента это звучало многообещающе просто.

– Что-то будет всегда, – пообещала на этот раз Банкирша. – Нам ведь с тобой до ста лет жить!

– Как минимум, до восьмидесяти пяти! – обрадовался Виктор и начал осматривать своим взором купол отеля. – Красиво! Здесь есть номер с таким видом, на 11 этаже за углом!

– То

есть ты номера не только в гостинице “Украина” знаешь?

На этой фразе Виктор вспыхнул пурпурным цветом и повернул голову налево.

– Одиннадцатый этаж ещё не отреставрирован, я пока на третьем, – успокоила его Банкирша. – А у тебя очень красивые часы!

На этой фразе Елена слегка коснулась кисти его руки. Золотые наручные часы были массивные и весили, на вид, полкилограмма. Виктор снял их с запястья и дал ей рассмотреть поближе:

– Друг из Домодедово подарил! Знаешь такого?

– Да что они мне все! – сокрушалась Елена, которую чуть не вырвало от перспективы обсуждать друга. – Я о тебе хотела говорить!

Виктор засиял.

– Что с летом? – тут же поинтересовался он.

– Дом арендовала во Франции, на два месяца…

Его всего перекосило.

– Богатые… Но ведь нужна машина, водитель… И купаться, где?

– А я сама, плюс там бассейн есть!

Он расслабился.

– Я купил там недвижимость, – и посмотрел внимательно на неё, а она молчала. – Сыну обещал на каникулы поездку. Летим на Карибы. Вернусь после Пасхи в двадцатых числах!

– На Карибах я не была. А вот в Майями мне очень нравится, удивительное место!

– А мне нет, центральных улиц только две…

Беседа явно близилась к концу.

К столику подошла официантка и положила гостям счёт.

– Вы, наверное, на кофе не экономите, – отметил Виктор качество напитка.

Отсчитав чаевые, он снова посмотрел на Елену:

– Как, говоришь, книга называется?

– “Поток”.

Интересы пока не совпадали ни по курортам, ни по работе, ни по семье. Даже от благотворительности отказались. Инвестиционные разговоры замучали всех, соответственно, до кредитов не дотягивались.

Лен, я поеду, а? Настю в институт надо организовать, потом я свободен. Сегодня возвращается. Был день рождения, столько одежды себе в Лондоне купила… Хочет показать, а мне в аэропорт нужно, встречать.

– В Москве так холодно… – заметила она.

– А в Вадуце тепло?!

– Да, солнечно, 25 градусов…

Он тянул её за собой.

“Надо что-то делать сейчас,” – проскочила мысль у Елены.

Они поднялись с кресел и медленно пошли к лифту. Витя нажал кнопку вызова и встал как стена, закрыв её от всего этого бесполезного московского шума и серого автомобильного смога. Воцарилось мгновение всепоглощающей тишины и уверенности в правомерности действий. Елена развернулась к нему, обняла двумя руками за шею и поцеловала в губы. Он смотрел на неё широко открытыми глазами, молча и не двигаясь с места.

– У тебя есть полчаса?! – прошептала она, скользя пальцами по коротким волосам, в которых уже виднелась седина.

– Не сегодня, ладненько? –

произнёс он ей тихо на ухо в ответ.

В его отчётливых словах Елена вдруг ясно прочувствовала глубокую нежность, согретую когда-то пламенем пионерских костров, унесённую ветром донбасских степей и спрятанную в бездонной глубине угольных шахт. В общем, где-то там, за туманным экраном того, чего уже не было и, казалось, не будет больше никогда…

Двери лифта отворились. Она вошла вовнутрь, чтобы подняться наверх.

Виктор прислал электронное письмо на следующий день.

“Дорогая Елена!

Огромное спасибо за подсказку. Уже купил эту книгу на русском языке.

Буду образовываться.

С уважением,

Виктор Королёв”.

Кадр 17. Двойное расставание

Март – божественный!

А сервиз – торжественный!

После двухлетней домашней работы с краткосрочным визитом в Москву прибыл Рёйтер.

“Теперь всё будет хорошо, – почувствовала Елена. – Он снова вышел в люди”.

– Что за запах у тебя? – возмущался Александр. – Духи из аэропорта?!

Лена начала собирать вещи.

Трассу в аэропорт замело от Москвы. Машины с пассажирами стояли мёртво серебряной вереницей огней, как новогодние ёлочные гирлянды. Делать было нечего, поэтому в голову полезли подозрительные мысли.

“Он сказал “день рождения”, – подумала Елена. – Надо бы проверить!”

Она открыла ноутбук, в котором хранились некоторые документы, в том числе копия паспорта Анны Геннадьевны (супруги Виктора). Копия документа явно свидетельствовала об июльской дате рождения, а не мартовской. Клиент был разоблачён, а Банкирше не терпелось его об этом уведомить:

– Виктор, у твоей жены день рождения в июле, а не в марте.

Ответ не заставил себя долго ждать:

– 02.07.1968. А это – моя дочь, Анастасия! 17.03. До встречи, Витя!

Он звучал так благородно.

Аэропорт был окружён плотным автомобильным кольцом. Вырваться из этой “русской весны” не представлялось возможным. Не прекращая, звонил Рёйтер, прорываясь сквозь завывающую метель за окном.

“Как это всё бессмысленно!” – воскликнула она мысленно.

Прибыв в здание аэровокзала, Елена побрела с чемоданом в поиске стойки регистрации, но было поздно, регистрация закончилась. Обратный путь в Москву был заблокирован автомобильной пробкой, которая, после перехода автолюбителей на летнюю резину, вообще не двигалась ни в одну сторону. Стоя посреди зала Шереметьева, Елена подумала заглянуть в местное отделение церкви и помолиться, однако рабочее время церковных служителей вышло, а двери часовни были закрыты от всех посетителей. Сердце билось в груди, было трудно дышать, из шума аэропорта вырвалось только одно смс к Виктору: