Цвет моего забвения
Шрифт:
– Экорше, - поправляю я.
– Называй меня так.
– Ты всегда такая непредусмотрительная?
– снова язвит Одноглазая.
– Ну, давай я сейчас заплачу, - Вилма фыркает.
– Ты что-то с этого получишь? Может быть, домой перенесёшься, под тёплый
На этом моменте я не выдерживаю и прыскаю. Следом за мной начинает смеяться и Вилма. Одноглазая поглядывает на нас с недоумением из-под болтающегося уголка банданы.
– Ты пойдёшь с нами, Эколог!
– говорит, наконец, Вилма, хлопая меня по плечу.
– А она хочет?
– Одноглазая хмурит единственную бровь.
– А мы будем её спрашивать?
– громогласно хохочет та.
– Мне на голову свалился холодильник с припасами. Вот когда у неё закончатся эти тюбики, тогда и подумаем, что с ней дальше делать.
– Я лучше пойду, - отмечаю я.
– Не дрейфь!
– перебивает Вилма.
– Я же шучу. Но, конечно, можешь одна остаться, если не боишься. Мне было бы страшно одной, наверное. И скучно. Одноглазая, вон, тоже хотела!
– Цыц, - проговаривает Одноглазая сквозь зубы.
Мы отчаливаем с площадки вместе. Теперь нас трое, но я всё ещё чувствую себя чужой. Этих двоих связывает куда больше, чем мне кажется. Но, по крайней мере, до тех пор, пока они не выудят из меня
Мы находим ночлег в одной из открытых квартир на седьмом этаже. Ветхий остов двуспальной кровати, покрытый остатками матраца, отвратителен, но выбора не предвидится. Одноглазая снимает рюкзак и демонстрирует хитрость. Оказывается, если вытряхнуть из него содержимое и расстегнуть все замочки и молнии, он раскладывается в небольшое лежбище. Пользуясь этим, мы перестилаем матрац.
Я стаскиваю через голову балахон и кидаю его на покосившийся стул. Подумав, расстёгиваю клёпки на чехле левой руки. И почему я не видела такого у других?
– Что за аксессуар?
– интересуется Вилма.
– Понятия не имею, - фыркаю я.
– Он уже был на мне, когда я...
Я роняю чехол на пол и закатываю рукав блузки. И тут же кричу в голос. Кричит и Вилма, но без отчаяния, а, скорее, удивлённо:
– Черпать-колотить! Вы все что ли тут такие?! Посмотрите, нет ли у меня третьей ноги?!
– Это что?
– полушёпотом говорит Одноглазая, прикасаясь к моему предплечью.
Я не знаю, что ответить. И не знаю, как мне реагировать на происходящее.
– Я не знаю, - шепчу я в ответ.
– Это какая-то ошибка.
Моя рука больше напоминает экспонат анатомического музея. Под кожей извивается толстый, вздутый тяж. Словно кто-то пропорол её, подсадив змею, а потом зашил.