Шрифт:
Глава 1
«Магнум-357» был нацелен ей прямо в лоб, и Августа Феверстоун, или Гас, как все ее звали, начала понимать: что-то в ее планах не сработало. Подтверждением тому были и черная маска на лице бандита, и злобный блеск темных глаз в ее прорезях.
Наверное, ей следовало более подробно Обсудить детали, договариваясь о собственном похищении.
Случилось так, что он подкрался к ней сзади как раз в тот момент, когда Гас, уютно расположившись в шезлонге, красила себе ногти на ногах розовым лаком и размышляла, не слишком ли он ярок. Незнакомец подкрался к ней без единого шороха, подошвы его ботинок бесшумно преодолели выложенную кирпичом террасу. А теперь яркое солнце слепило ей глаза, так что она
– Пожалуй, у нас с вами сегодня ничего не выйдет, – объяснила она ему, сожалея, что занятые руки мешают ей заслонить глаза от солнца: как можно говорить с кем-то, когда не видишь его лица? – Сегодня я подписываю контракт с фирмой «Американская натуральная косметика». Вы, наверное, слышали о такой?
Его молчание удивляло ее. Если она не ошиблась и сегодня действительно вторник, то вечером она обедает с председателем и другими важными «шишками» и юристами фирмы, чтобы окончательно оговорить все статьи контракта. Они должны были встретиться в ресторане «Цитрус» на Мелроуз-Плейс. Она не могла перепутать такой важный день, а значит, ошибку допустил этот вооруженный человек. Похищение было точно назначено на пятницу.
Она хотела разъяснить ему это, и вдруг ее озарило, в чем суть проблемы. Какая же она глупая, как раньше не догадалась, когда все лежит буквально на ладони? Похититель, зловещее существо в черном с ног до головы – черной маске, черном комбинезоне и черных солдатских ботинках на мягких бесшумных подошвах, – просто не знает, что все это не больше чем игра Он знает только, куда ее везти после похищения и сколько ему заплатят. Он или перепутал день, или намеренно с какой-то целью изменил свои планы, она же не может сообщить ему об ошибке без того, чтобы не разрушить всю схему, на которую ушли месяцы подготовки, а возможно, и все свое будущее.
– Вставай, – скомандовал он ей.
Отрывистое слово, сказанное хриплым, резким голосом, заставило Гас вздрогнуть. Какой ужас, его голос напоминал скрежет металла!
– Не могли бы вы секунду подождать? – попросила Гас, подняв флакончик с лаком. – Мне надо закрутить крышку.
При виде страшной черной штуки, нацеленной ей в лицо, у нее невольно побежали мурашки по спине. Револьвер чем-то смахивал на микрофон, и Гас внезапно подумала, а как бы повел себя похититель, если бы она вдруг запела. Нет, она явно надышалась лака. Сколько лет подряд она делает себе маникюр и педикюр и в конце концов, наверное, превратилась в наркоманку. Признаться, она успела полюбить этот запах, но кто знает, как он влиял на ее серое вещество.
– Двигайся! – приказал он. – Сейчас же.
– Хорошо, хорошо, только у меня еще не высох лак на ногтях.
Чтобы потянуть время, она сделала вид, что не может закрутить крышку. Суровость мужчины уже начала выводить Гас из себя. Ее жених Роберт Эмори договорился о похищении в мельчайших деталях с некой тайной организацией. Роб в придачу был еще и менеджером Гас, и, так как, помимо нее, у него были и другие клиенты, часто очень талантливые люди, она хотела, чтобы роль похитителя сыграл настоящий актер. Он же противился, утверждая, что в таком случае все будет походить на спектакль и что ни пресса, ни полиция, ни даже родные никогда не примут похищение за чистую монету. Что касается самого актера, то он вряд ли сохранит тайну, стремясь создать себе рекламу. В целях безопасности переговоры велись через третьих лиц и без упоминания имен, как договаривались, в представлении Гас, о заказных убийствах.
Но разве могла она сказать похитителю об этом?
Яркое солнце заставляло ее глаза слезиться, и, не обращая внимания на револьвер. Гас отвернулась и увидела отражение человека в плавательном бассейне. Тяжелая черная тень на поверхности воды походила на силуэт средневекового палача с опущенным на голову капюшоном Яркая корона, как при затмении солнца, охватывала силуэт, а легкое движение
Незнакомец превзошел все ее ожидания, более того, даже ее воображение не могло породить ничего подобного. Он устрашал своей первобытностью, он был ужаснее всего на свете. Гас попыталась успокоить себя тем, что всему виной его наружность. Она видела теперь детали его облачения, и они повергли ее в изумление. Одна только маска на его лице уже вызывала страх. А если добавить в этому еще и комбинезон на молнии впереди, такой, какой носят автомеханики или военные летчики… Или убийцы-мафиози…
Ярко-розовая капля упала на ее золотистую от загара кожу.
Все встало на свои места: Роб нанял настоящего убийцу.
Ее жених, сам того не подозревая, воспользовался услугами опасного профессионала!
– Хватит возиться с этой ерундой, – посоветовал наемный убийца, указывая револьвером на флакончик с лаком.
Гас почувствовала, как на миг замерло ее сердце, чтобы потом помчаться бешеным галопом. Очень осторожно она опустила кисточку обратно в ярко-розовый лак и плотно закрутила крышку, еще раз проверив, хорошо ли закрыт флакон. Напрасно она не взяла все в свои руки и не настояла на том, чтобы принять некоторые меры предосторожности, а доверилась Робу, который без смущения признавался, что дважды смотрел все фильмы «Рембо». Ей был нужен обыкновенный похититель, и следовало заранее уточнить, что это исключает профессиональных убийц и вообще мокрые дела. Она должна была особо оговорить это условие.
Хорошо, но почему об этом не позаботился Роб?
Когда Гас снова подняла голову, ее глаза уже привыкли к яркому свету. Теперь она видела незнакомца совершенно ясно, хотя лучше было бы его вообще не видеть. Одежда прятала его всего с головы до ног, и лишь глаза блестели в прорезях маски мертвым блеском, как у вампира в фильмах ужасов.
– Нет нужды пугать меня оружием, – попыталась уверить его Гас. – Оно ни к чему.
– Вставай! – рявкнул он. – Вставай, что я тебе говорю!
Гас подпрыгнула, как испуганная кошка. Затем с опаской поднялась. Он явно очень серьезно относился к своим обязанностям. Гас все еще сжимала в руке флакончик с лаком, но она также незаметно, как ей показалось, схватила и маленькие маникюрные ножницы, которые лежали у нее под ногой.
Чтобы отвлечь внимание мужчины, она уронила флакончик на кирпичный пол террасы, и он со стуком откатился в сторону, а сама тем временем зажала в кулаке ножницы. Ей больше некуда было их спрятать. Бикини на ней не давало такой возможности, оставляя почти голым все ее тело.
– Повернись.
Он говорил с ней так, словно она вызывала в нем глубокое отвращение.
Его враждебность подсказывала Гас, что, видимо, ему известна ее репутация. Пресса любила представлять ее как взбалмошную капризулю, а в качестве убедительного довода твердила о богатстве семьи Феверстоунов, как если бы это было веским доказательством. Когда Гас еще только начинала свою карьеру, они уже окрестили ее «прелестным подкидышем» и «богатой наследницей», хотя из опекунского фонда она получала лишь жалкое ежемесячное пособие, что в первую очередь и заставило ее стать моделью. А так как в своей работе Гас отличалась особым трудолюбием и старанием, она не могла понять, почему ей ставят в вину богатство ее приемной, неродной семьи. Гас всегда считала себя очень разумной женщиной, даже в самых трудных ситуациях.
– Может, мы обсудим с вами создавшееся положение? – предложила Гас.
Он ногой сбросил в бассейн бутылочку с лаком и так резко повернул Гас к себе спиной, что она чуть не потеряла равновесие. Теперь револьвер упирался в ее обнаженную спину, точно между лопаток. К счастью, он не заметил ее сжатого кулака, когда завел ей назад руки и обмотал запястья черной изоляционной лентой.
– Значит, вы отказываетесь, – заметила она.
– Еще одно слово, – пригрозил он сквозь сжатые зубы, – и ты окажешься на дне бассейна.