Цвет сверхдержавы - красный 1 Трамплин для прыжка
Шрифт:
Утро было совершенно спокойным, стоял полный штиль, а Сергей Павлович Королёв хотел проверить, как будет стартовать ракета при волнении моря. Подождали до обеда, наконец, поднялся ветер.
Предстартовая подготовка началась за час до подхода к точке пуска. За 30 минут до пуска стартовый стол с ракетой подняли в верхнее положение, выдвинув ракету из шахты на уровень верхнего среза рубки.
Было заранее высчитано время от подачи питания на ракету до старта — оно составляло 19 секунд. За это время лодка проходила 40 метров. За 40 метров до буя командир лодки
Команду на запуск отдал лично главный конструктор. Командир продублировал команду, а кнопку "Борт.Питание" нажал в центральном посту лодки заместитель Королёва Владилен Петрович Финогеев. Королёв наблюдал за запуском в командирский перископ, а капитан 2 ранга Козлов стоял у зенитного перископа.
После старта ракеты Козлов уступил место у перископа адмиралу Владимирскому, а сам вместе с Королёвым поднялся на мостик, чтобы осмотреть стартовый стол. Повреждений не было, только ожидаемые следы от факела ракетного двигателя.
По пути в базу они получили донесение с боевого поля. Ракета упала в 150 км от точки старта "с точностью в пределах тактико-технического задания". На берегу Королев и Исанин составили текст телеграммы Хрущеву.
В начале сентября 1955 года случилась ещё одна смерть. Она не вызвала такого политического резонанса, как убийство Матиаша Ракоши во время парада, потому что её сочли происшедшей по естественным причинам.
Сэр Уинстон Леонард Спенсер Черчилль, герцог Мальборо, был найден мёртвым в саду своего поместья Чартвелл, в Кенте.
В день смерти сэр Уинстон после ланча вышел в сад. Его ждали к 5-часовому чаю, и забеспокоились, когда он не пришёл вовремя. Дворецкий отправился его искать. Через несколько минут он обнаружил сэра Уинстона сидящим в его белом садовом кресле на берегу пруда, без признаков жизни. Вызванный врач официально зафиксировал, что смерть наступила около трёх часов назад.
Вскрытие показало, что причиной смерти был инфаркт.
На самом деле Уинстон Черчилль был отравлен. Исполнитель несколько дней следил за домом, выясняя расписание владельца и выбирая удобный момент. В день покушения он проник на территорию поместья рано утром и весь день прятался в кустах, ожидая, когда появится Черчилль.
Уинстон Черчилль всю жизнь отличался редкой способностью кратковременно засыпать на 10-15 минут. Это очень помогало ему восстанавливать силы. Он даже периодически покидал заседания кабинета министров, приходил в свой кабинет или другое подходящее место, и на несколько минут отключался.
Исполнитель подождал, пока сэр Уинстон задремал, затем принял таблетку с противоядием, чтобы самому не пострадать от яда, осторожно вышел из-за кустов и неслышно приблизился к спящему Черчиллю. Ядом было заряжено специально сконструированное двухствольное устройство.
(Аналогичным способом 12 октября 1957 года был отравлен в Мюнхене главный редактор эмигрантского журнала "Український самостійник" Лев Михайлович Ребет,
Исполнитель подошел к Черчиллю сзади, прикрыл лицо платком, одновременно раздавив в платке ещё одну ампулу с противоядием, и выпустил газ в лицо клиента. Черчилль мгновенно проснулся, в испуге вдохнув ядовитый аэрозоль... Яд сделал своё дело и растворился в организме, не оставив следа. Результатом был искусственно вызванный инфаркт.
Исполнитель покинул поместье тем же путём, как и пришёл. Уходя, он послал в эфир короткий кодированный радиосигнал. Когда он выбрался на дорогу, его подобрала подъехавшая машина.
Смерть бывшего премьер-министра, разумеется, не осталась незамеченной. Ведущие британские газеты опубликовали некрологи, было проведено тщательное расследование.
Поскольку Черчилль на тот момент уже пережил несколько микроинсультов разной степени тяжести, злоупотреблял алкоголем и страдал от ожирения, диагноз "инфаркт" ни у кого особого подозрения не вызвал.
Генерал-полковник Павел Анатольевич Судоплатов после этого события получил в кругу ближайших коллег прозвище "Заслуженный кардиолог СССР".
35. Линкор "Новороссийск".
В середине сентября Никита Сергеевич Хрущёв отправился в отпуск в Ливадию. Отпуск государственного деятеля — не просто время чтобы поваляться на пляже. Хрущёв в отпуске обычно отводил часть времени для важных встреч и для работы над важными проектами. В отпуске он был свободен от повседневной рутины, которая отнимает массу времени у любого руководителя.
Будучи в Крыму, Никита Сергеевич посетил Севастополь. После посещения Тихоокеанского флота ему было интересно сравнить, каковы условия на Чёрном море, лично ознакомиться с положением дел на Черноморском флоте. Было и ещё одно, крайне важное и секретное дело. Поэтому Хрущёв заранее договорился с председателем КГБ Серовым о совместной поездке.
К посещению Первого секретаря ЦК командование флота приурочило специальное мероприятие — доклад на тему "Действие Черноморского флота в случае возникновения войны". Однако доклад, иллюстрированный множеством карт и тактических схем, больше напоминал полноценные командно-штабные учения.
В докладе рассматривались возможные действия Черноморского флота при штурме проливов Босфор и Дарданеллы. По ходу доклада Хрущёв не перебивал, но слушал внимательно. Докладчик, не знакомый с манерой Первого секретаря, не почувствовал подвоха и продолжал развивать своё "бумажное наступление" уже в направлении Северной Африки.
Когда докладчик начал описывать успешную высадку десанта в Египте, Хрущев не выдержал. Никита Сергеевич ехидно поинтересовался:
— А как флот собирается защищаться от самонаводящихся ракет, к примеру таких, как наша "Комета"?