Цвет сверхдержавы - красный. Трилогия

Симонов Сергей

После изучения отчёта он собрал на совещание военных министров, Главнокомандующего Военно-Воздушными Силами маршала авиации Вершинина, председателя ВПК Устинова, начальника Генштаба Соколовского, министра авиапромышленности Дементьева.

Хрущёв ограничился только высшими военными руководителями, так как отчёт Соколовского рассылался ограниченному кругу специалистов и руководителей.

– Я вас, товарищи, собрал сегодня, чтобы обсудить необходимые изменения в нашей военной доктрине, – сказал Никита Сергеевич. – В январе состоится очередная сессия Координационного Совета ВЭС. Уже несколько

наших партнёров сообщили мне о своём намерении обсудить оборонительную политику Союза на этой сессии.

– Отчёт Василия Даниловича, полагаю, все успели прочесть? – спросил Хрущёв.

Собравшиеся утвердительно закивали.

– Вот и хорошо. Скажу прямо, – Никита Сергеевич окинул взглядом собравшихся, – Выводы Василия Даниловича многое перевернули в моём представлении о военных действиях во второй половине двадцатого века. Не скрою, вначале я был со многими положениями отчёта не согласен. Но аргументация товарища Соколовского весьма убедительна, особенно что касается невероятно возросшей роли авиации, флота, и управляемого оружия.

– Я бы даже поставил на первое место именно управляемое авиационное оружие, – заметил маршал Жуков. – Для меня это тоже был очень неожиданный вывод.

– Что касается флота, – сказал адмирал Кузнецов, – вынужден признать, что достигнутый успех на 99 процентов был обусловлен фантастически эффективной работой разведки, а также достигнутой тактической внезапностью. То есть, я не хотел бы возникновения неоправданной переоценки роли подводных лодок в операции.

Так как на совещании присутствовали Дементьев, Жуков и Соколовский, адмирал говорил именно об эффективной работе разведки, хотя «посвящённые» поняли, что он имел в виду.

– Товарищи, я, прежде всего, хотел бы предостеречь всех от возможного заблуждения, – произнёс маршал Соколовский. – Самое опасное – полагаться на какое-то одно чудо-оружие, каким бы эффективным оно не казалось. Не важно, будет ли это управляемое оружие, авиация, межконтинентальные ракеты, флот, или ещё какое-нибудь неведомое вундерваффе, как фрицы говорили. Развитие Вооружённых Сил должно быть соразмерным по всем родам войск – только тогда они будут эффективными.

– С выводами Василия Даниловича согласен, – подтвердил Хрущёв. – Собственно, что я хотел сказать: на предстоящей сессии Координационного Совета нам предстоит обсуждать совместную военную доктрину организации. Как это обсуждение будет проходить – предсказать не берусь. Партнёры у нас очень разные, непростые партнёры. Каждая лошадь – и то со своим норовом, а тут не лошади, тут главы государств со своими интересами.

– Вот я и хочу сказать: прежде, чем с ними что-то обсуждать, нам самим необходимо с изменениями в нашей военной доктрине определиться, – закончил свою мысль Никита Сергеевич.

– Мы что, хотим отказаться от предыдущей доктрины? – спросил Устинов.

– Нет, не отказаться, – ответил Хрущёв. – Скорее – уточнить её, с учётом произошедших за последние два года военно-политических изменений и достижений научно-технического прогресса. Эти достижения вы сами видели, в отчёте Василия Даниловича всё по полочкам разложено. Да и политическая ситуация с тех пор совершенно поменялась. Мы стали сильнее, противнику, само собой, это не нравится. Холодная

война резко обострилась. Американцы ведут себя крайне агрессивно. Сирийцы и египтяне очень обеспокоены. Нам едва удалось избежать серьёзной войны в восточном Средиземноморье. Многие из наших партнёров высказывали свои опасения на этот счёт.

– В то же время следует учитывать результаты применения авиации и флота во время Суэцкого кризиса. Не скрою, я раньше считал, что в современных условиях решающим оружием станут баллистические ракеты, – продолжал Никита Сергеевич. – И в случае войны между США и СССР, разумеется, так и случится. Но мы с вами наглядно убедились, что, помимо такой войны может возникнуть множество более мелких конфликтов, в которых атомное оружие применяться не будет. По воробьям из пушки не стреляют, вот я о чём говорю.

– Я могу подготовить короткий доклад для лидеров ВЭС, – предложил Соколовский. – Акцентировать внимание на основных моментах.

– Если не трудно, Василий Данилович! У вас, как у специалиста, явно лучше, чем у меня получится донести до наших друзей ваши же собственные выводы, – согласился Хрущёв.

– Если я правильно понимаю, – сказал Вершинин, – Вы, Никита Сергеич, хотите скорректировать военную доктрину в части применения неядерных средств поражения, прежде всего – авиации и управляемого оружия, а также флота.

– Правильно понимаете, Константин Андреич, – кивнул Хрущёв. – Вот это мы с вами и обсудим, чтобы на сессию Координационного Совета ВЭС мы могли выйти с уже сформулированными вариантами...

В ходе подготовки маршалом Соколовским доклада для выступления на сессии КС, Хрущёв дал поручение председателю КГБ Серову:

– Иван Александрович, меня, если честно, впечатлил сделанный Василием Данилычем анализ военных действий во время Суэцкого конфликта. Он, считай, точно угадал те тенденции, о которых мы с тобой в «тех документах» читали: преобладание высокоточного оружия, сокращение роли сухопутных войск в пользу авиации и флота, фактическое подтверждение доктрины Дуэ...

– Я вот подумал: посвящать его в полной мере смысла нет – Василий Данилыч человек уже пожилой, судя по «энциклопедии» – года через два на покой уйдёт. Но всё же пусть твои орлы составят для него этакий «прогнозно-аналитический документ», обобщающий наметившиеся тенденции перехода на Западе к этому, как его... постиндустриальному обществу... вот ведь слово придумали, не выговоришь.

– Причём надо подчеркнуть усложнение инфраструктуры и рост зависимости населения от этой инфраструктуры, – Серов тут же сообразил, что именно имеет в виду Первый секретарь. – Понял, Никита Сергеич, сделаем. А не боишься, что Данилыч догадается?

– А ты сделай так, чтоб не догадался, но основную мысль понял, – усмехнулся Хрущёв. – Всё излагай в этом, как его... сослагательном наклонении. В виде тенденций, возможностей, вероятностей... Сам сообразишь, в общем...

Партнёры по ВЭС во время планирования повестки дня предстоящей сессии высказывались весьма определённо. Если при первоначальном обсуждении концепции ВЭС в июле 1956 года на острове Бриони будущие партнёры говорили в основном об экономическом взаимодействии, то за прошедшие полтора года ситуация значительно изменилась.