Цвет вечности
Шрифт:
И я его не осуждала. Мы снова смотрели друг другу в глаза, и он коснулся ладонью моей ладони. И я почувствовала его холодные пальцы на своей коже. Я сидела в мокром платье, а он – в мокрой распахнутой рубашке и шортах. Мы замерли посреди ночи, посреди тёмного озера, под мерцанием звёзд, под луной.
Дул лёгкий ветерок. Было прохладно. И я больше не слышала голосов друзей и кваканья лягушек. Весь мир замер. И затем, всё ещё глядя мне в глаза, Андрей потянулся к моему лицу. Я знала, что он собирается меня поцеловать. И задержав дыхание, совершенно избавившись от всех мыслей, я вдруг намеренно всё испортила: сама не зная почему, следуя какому-то
Раздался плеск. Из черной воды хлынули брызги, и гладь озера зарябила волнами. Катамаран качался на них. Оказавшись за бортом, я вынырнула в нескольких метрах от катамарана – и увидела, что Андрей уже нырнул вслед за мной.
– Ты в порядке? – раздался его испуганный голос. – Ава! Все хорошо?!
И тут я рассмеялась. Почему я не дала ему себя поцеловать? Я не знала, что это было. Но почему-то ситуация развеселила меня. Это вышло странно и, в какой-то степени, забавно.
Он подплыл ко мне испуганный и, увидев, что все хорошо, сказал, держа одной рукой меня за локоть, лишая меня любой возможности опуститься на дно:
– Дурочка! Хуже Кинли, честное слово!
Я продолжала хихикать.
– Давай, плыви и залазь обратно, – сказал он.
– Не хочу, – ответила я, смеясь.
– Чёрт, нужно же предупреждать заранее о том, что ты сумасшедшая.
В этот момент чувствовалось, что он взрослее меня. Андрей пытался сохранять трезвый рассудок и словно предупредить что-то плохое, что могло случайно произойти, ведь мы оба были нетрезвыми, посреди озера, ночью.
Мы подплыли к катамарану, он пытался подсадить меня, но я оторвалась от борта и поплыла вокруг него, не обращая внимания на глубину. И Андрей расслабился, видя, что я хорошо держусь на воде. Всё-таки выросла у озера и с детства плаваю каждый день в теплое время года.
И Андрей тоже оторвался от катамарана и поплыл за мной. Мы были в одежде: я даже в босоножках. Мне захотелось чуть подурачиться, и поэтому я, смеясь, начала спрашивать, не боится ли он русалок. Потому что ходят слухи, что здесь они водятся, и лучше ему забраться наверх. Ведь, в конце концов, сейчас Русальная неделя 5 . На самом деле я не знала, когда она. Но что-то подсказывало мне, что где-то в начале лета. А уже был конец августа.
– Какие русалки? – переспросил Андрей. – У вас тут русалки есть? Я, конечно, из Гомеля, но не с другой же планеты.
5
Славянский языческий праздник. Считается, что в эту неделю русалки принимают человеческий облик и заманивают людей в водоёмы. Поэтому купания в этот период времени под запретом.
Я продолжала улыбаться. Мне нужно было как-то отвлечь его от того, что я натворила с этим несостоявшимся неловким поцелуем.
Но мой смех оборвался голосом мамы – я услышала её крик, доносящийся с берега. Она заметила нас, плавающих в тёмной воде, и хотела, чтобы мы вернулись назад.
– Всё нормально! – дала знать я. – Мы в порядке! Сейчас вернёмся!…
Ясно, что она могла заволноваться.
Но когда мы подплывали к берегу, у неё было не на шутку обеспокоенное лицо. Когда я ступила мокрыми босоножками на песок, мне стало не по себе от застывшего выражения тревоги в её глазах. И я поёжилась, даже чувствуя
Неужели они так растревожились?
Нет.
Она сказала, что им только что сообщили плохую весть.
– Глеб Скорина умер, – произнесла она. – Сегодня. Полчаса назад.
На половине вдоха мое дыхание застыло.
Это был папин лучший друг. Друг детства. Они до сих пор поддерживали близкое общение, но в последние полгода не виделись – тот был слишком ослаблен болезнью.
Мне стало очень грустно. Прекрасный, беззаботный и тёплый вечер резко потух. Я перевела взгляд на папу у крыльца дома, возле пристани, и быстрым шагом направилась к нему, через мост, желая крепко обнять. Он сомкнул руки на моих плечах, у меня из глаз невольно хлынули слёзы. Отец легко, утешающе, похлопал меня по спине несколько раз. Затем мы выпустили друг друга из объятий.
– Когда мы поедем туда? – спросила я.
Семейство Скорин жило в пригороде Минска.
– Тина, мы уезжаем сегодня. Прямо сейчас. Утром будем в Минске, – сказал он. – Но тебе придется остаться.
Конечно, подумала я, вспомнив о покупателях… Как не вовремя.
Завтра днем должны будут приехать покупатели из Италии за Мидори – нашим взрослым травяным драконом.
– Хорошо, – кивнула я.
– Мне жаль, что ты не сможешь поехать.
Я кивнула еще раз. Для родителей было важнее проститься с их другом, чем для меня. Я всё понимала.
– Все документы оформлены, – сказал папа. – Паспорт, разрешения на вывоз, прививки, заключение от пожарной безопасности. Просто их отдашь. Подпишешь договор. Деньги они переведут на счёт. Расскажешь об уходе – ты всё о нем знаешь. Алёна будет здесь, приготовит меню. Они приедут после обеда и задержатся на день.
– Хорошо, папа.
– Развлеки их, Тина.
– Мы тебе поможем, – сказал Клим, стоящий рядом, опуская руку на моё плечо.
После этого родители начинают в спешке собираться. Папа идёт выгонять машину из гаража.
После их поспешного отъезда вместе с Маргаритой вечеринку уже не очень хотелось продолжать. Она стремительно подошла к концу. Ни у кого уже не было настроения, из динамиков доносилась тихая медленная музыка. Илья, Вероника и Соня сидели за столом и без особого энтузиазма листали ленту социальных сетей в телефонах. Клим и Андрей помогали мне убраться и занести остатки еды в дом.
Все ребята оставались на ночь, плавно переместившись на кухню. Они допивали алкоголь, доедали еду и готовились ложиться спать. На террасе всё уже было убрано, и я в одиночестве проверяла, все ли прибрано. Затем выключила фонарь. Тьма рассеивалась светом полной луны. И белым экраном моего ноутбука. Ко мне сзади подошел Андрей, который ещё пару минут назад бродил у драконьих вольеров.
– Кто такая Тина? – спросил он у меня тихо.
Я повернулась к нему и вопросительно посмотрела.
– Отец назвал тебя Тиной. Почему?
Его силуэт был хорошо виден в ночи, несмотря на выключенный свет.
– Мое полное имя – Алевтина. Ты не знал?
Он покачал головой.
– Все зовут меня Ава. Но папе нравится Тина.
– Красиво.
Он потянулся, чтобы закрыть крышку ноутбука и помочь мне донести его до дома. Но я остановила его, тронув за руку. Мы оказались слишком близко друг к другу.