Цвет вечности
Шрифт:
Ледяные драконы появились чуть позже и имели уже меньшие размеры – в Кайнозойскую эру – наряду с земляными, классическими и речными. Одновременно с человеком. Они извергали голубой огонь – синее, не обжигающее пламя. Были миролюбивыми и являлись источником пропитания для людей и особо ценной кожи: прочной, но мягкой, что при отсутствии должных защитных огненных механизмов, значительно сократило их популяцию и привело к вымиранию. В свою очередь классические и земляные драконы представляли определенную угрозу – вели себя достаточно агрессивно, собираясь стаями, сжигая и уничтожая целые поселения.
Крылья земляного не позволяли ему летать, что сделало их более уязвимыми перед людьми, что привело их к гибели как вида. Классический
Фоки же не были опасны для людей, которые, в общем-то, в древности и не считались драконами – современные ученые отнесли этот вид к семейству Dracones по морфологическим особенностям и признакам. Ореол их распространения простирается на равнинах восточной Европы и Азии. Мифологии различных народов содержат в себе предания и о других видах драконов. Иногда даже разумных, обладающих магией и различными способностями. В наших окрестностях, например, существуют поверья о цмоках и хутах. Но эти сведения не имеют научного подкрепления.
Поднимая небольшую металлическую тарелку со свежей порезанной на куски крольчатиной, приправленной столовым хреном, укропом, солью и перцем, я прохожу мимо Розамары – девочки цвета марсалы и Варсонга – пыльно-голубого мальчика. Миную Стардасту, активно уплетающую завтрак, поданный чуть ранее Богданом – аметистовую девочку, затем недавно поселившуюся у нас платиновую Дэстини. Рядом с ней расположен вольер живущего уже почти три года Дэсмонта – полуночно-синего дракона с черными крыльями. Он всё еще ждет свое мясо. Оставляя исполнение его желания на Богдана, иду дальше, и, наконец, настигаю Мидори – карликовую девочку травяного оттенка с мягким и нежным характером, которая вот-вот уедет жить в другое, далекое отсюда место. Мне становится грустно, когда я ее вижу.
Она пищит, встречая меня. Я не знаю, чему на самом деле она радуется – мне или еде. Подлетая и аккуратно схватившись пастью за борт тарелки, вынимая её из моих рук, Мидори ставит свою миску на землю и поджаривает еду – мясо мгновенно покрывается хрустящей горелой корочкой, и когда Мидори впивается в него зубами, из него вытекает горячий сок.
Драконы питаются в основном человеческой пищей – они с удовольствием съедят горячий борщ из свежего бурака, сваренный на кости, запеченную на огне картошку и даже жирные драники или любое мясо, которые они, кстати, очень любят поджаривать сами. Они обожают острое в маринадах и приправах – хрен, аджику, перец, горчицу, перьевой и репчатый лук, чеснок и карри. Откажутся от ледяного холодца и селёдки – рыба больше по вкусу фокам, зато накинуться на налистники 8 и клубничное варенье. Но самое любимое блюдо у драконов – это яичница. Именно благодаря глазунье когда-то началась дружба дракона и человека на белорусских землях.
8
Тонкие блинчики со сладкими начинками.
Быстро сметая питательный завтрак с тарелки, Мидори отрыгивает огонь, проглатывает его, затягивая в себя и вылетает из вольера – приходит потереться о мои ноги в знак благодарности.
Совсем скоро её больше не будет с нами, на нашей ферме, и я, правда, буду очень по ней скучать. Она жила с нами три года. Мне было пятнадцать, когда
Моя семья занимается этим достаточно давно.
Бизнес разводчиков появился на Беларуси как результат государственной программы по спасению и сохранению популяции драконов, когда из-за сокращения численности полевых мышей, уток и диких птиц в лесничествах, уже существующий мор драконов начал принимать массовый характер.
Проблема голода драконов всегда стояла на Полесье острым ребром – подкармливающие и приручающие драконов добродушные белорусы невольно создавали благоприятные условия для их размножения и более плотного расселения в наших лесах. В дальнейшем, из-за отсутствия возможности домашних хозяйств сельской местности принять и прокормить двух, а то и трёх драконов, численность которых всё увеличивалась, которые забредали в сёла и приживались в домах – государство начало централизованную подкормку этих животных в лесничествах и создающихся охранных заповедниках. Но, когда эти действия уже перестали давать нужные результаты и обеспокоенные ученые забили тревогу, государство приняло меры – стало выдавать разрешения на продажу и вывоз прирученных животных с территории страны с целью поиска для них нового крова и пропитания, расселения вида за пределами Беларуси, ведь лесные драконы не склонны к самостоятельной миграции.
Вообще это довольно прибыльно дело. Мой отец – Лев Аранский – начал заниматься разведением ещё в молодости, ещё до знакомства с моей матерью. Драконами часто интересуются состоятельные покупатели из стран Западной Европы и из Штатов – уровень их дохода, их финансы, позволяют им стать счастливыми обладателями своеобразной «экзотики», которую всё ещё с трудом, но уже принимают в других странах. За ними едут издалека. Мы не слишком занижаем цены, пока обеспеченных желающих становится больше и больше – так мы имеем шанс пополнить бюджеты заповедников, что идёт драконам во благо. Но если встает вопрос о том, чтобы у дракона появился новый дом и возможность не погибнуть от голода – мы снизим плату и продадим его, спасём единственного дракона, ведь каждый из них ценен, хоть государство и недополучит деньги для помощи остальным.
Но пока что этот бизнес не так сильно распространён, как хотелось бы. Люди все еще бояться. В мире все ещё считают их опасными, не смотря на то, что всё больше государств выдает разрешение на их ввоз и содержание. Более лояльно к драконам относятся в соседних государствах, и чем чаще они бывают на отдыхе в Беларуси, тем они меньше воспринимают драконов «экзотикой».
Останавливаясь у ворот, открываю их и впускаю машину Алёны на территорию – у неё весь багажник забит свежими продуктами. Затем звонит телефон, и я недолго разговариваю с мамой, она спрашивает, проснулась ли я и как мои дела и настроение. Мы обмениваемся еще несколькими фразами: она дает мне инструкции по поводу покупателей и говорит, что вернутся они только завтра после обеда. А затем я возвращаюсь на пристань к Лазарям – переодеваюсь в купальник, плаваю с Соней, после чего мы разогреваем обед – вчерашний шашлык и делаем новый салат из овощей. А после – я готовлюсь встречать посетителей: переодеваюсь и ставлю на плиту яичницу. Как только я отключаю огонь – слышу звонок, доносящийся от ворот.
Встречаю гостей. На территорию въезжает автомобиль. Из него выходят мужчина за шестьдесят и низенькая женщина такого же возраста, с короткой пышной стрижкой, мелированными волосами. Они широко улыбаются. Мужчина высокий, одет в белую рубашку и голубые джинсы, женщина в льняное травянистое платье почти цвета шкурки Мидори.
– Макарони, помидори и привьет! – говорит женщина, кажется, самые простые для неё слова, которые она смогла запомнить на русском.
Я улыбаюсь. Они довольно забавные.