Цвет

Васильев Сергей Викторович

В это время дела не обсуждались. Если и говорили, то о прошлом, вспоминая те или иные события, которые казались значимыми тогда, а теперь не вызывавшими ничего, кроме снисхождения. Вспомнили и их неожиданный отлет с Тсаворита. И на мой прямой вопрос — почему они улетели — ни мама, ни папа

ответить не смогли. Наверно, не помнили. Или не хотели ворошить стародавние чувства.

Мы замолчали, думая о своем.

— Ну, когда домой? — прервал я молчание вопросом, который собирался задать с первого момента встречи.

Мама смутилась.

— Это всё не так просто… — начала она.

— Я понимаю: работа, то, сё. Быстренько доделаете дела и домой. Правда? Я помогу, если что.

— Вы тут без меня… — папа неловко поднялся, чуть не опрокинув стул. — Лида, объясни Илье. Ты сумеешь.

Он вышел, задевая мебель, и прикрыл за собой дверь. Мы проводили его взглядом. Потом я посмотрел на маму. Она не была спокойна. Наверняка ей хотелось одного, а делать она была должна совсем другое.

— Ты стал сильным, Илья. Взрослым. Я помню тебя совсем другим. Тем лучше.

— Не лучше. Объясни мне. Что ты имеешь в виду?

— Нам надо лететь дальше. Понимаешь, Илья, совсем недавно я думала, что вот теперь всё — последняя планета, и я лечу обратно, нахожу тебя и поселяюсь где-нибудь неподалеку. Но ты прилетел сам. Мы поговорили. Очень хорошо поговорили, не думай! — она заспешила, увидев, что я хочу что-то вставить в ее слова. — И я поняла: у тебя — свой путь, у нас с Костей — свой. Каждый должен заниматься своим делом. А встречи? Как же без них? Они должны быть. И они будут.

Я посмотрел на Шандар: странный

звук с ее стороны привлек мое внимание.

Зель плакала.

Она смотрела на нас с мамой и плакала.

— Всё хорошо, Илья, — проговорила она сдавленным голосом, — сейчас успокоюсь.

Действительно, несколько раз всхлипнув, зель вытерла рукавом глаза, поморгала и грустно улыбнулась.

— Вот и всё, — сказала мама. — Вот и всё…

Не было смысла затягивать прощание. Я узнал всё, что хотел.

Я понял.

Тяжелое знание. Оно еще полностью не срослось со мной, поэтому всё происшедшее я воспринимал отстраненно, как будто узнал неприятную новость про знакомого. Когда я пойму, что знакомый — это я, вот тогда мне станет плохо. Очень плохо.

Но я переживу. Правда, переживу.

Ведь я не останусь один.

Обратно лететь всегда проще. Понимаешь, когда и куда тебе надо, и оказываешься в этом месте. Уже даже вникать не хочется. Конечно, посоветовать может любой. Выбор большой: Земля, Петерсит, Эльвира, Брисс, Фэйхо, Гессонит, Сиба, Тсаворит… Но выбирать буду я.

Даже не выбирать. Автоматизм действий, ощущений и чувств. Можно открыть глаза и посмотреть — куда нас занесло на этот раз.

Я так и думал. Теперь уже не будет вариантов, когда я скажу сам себе: «Домой!» И знакомый голос произнесет почти сразу же, не удивляясь, а искренне радуясь возможности сказать что-нибудь хорошее:

— Здравствуйте! Рад вас видеть снова. Заходите.

— Здравствуй, дом.

Наш дом.

Мой и Шандар.