Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1
Шрифт:
Инан вообще-то сказала, что они могут делать с этой «тряпкой» что угодно, но напомнить об этом наезднице никто не решился.
— Ниже десяти золотом не брать, — Ейра строго ткнула нага в широкую грудь.
— Мы не собираемся её продавать! — возмутился тот.
— А Ляхая вы как заниматься собрались?
— Просто полюбовно никак нельзя? — Аррешу претила сама мысль выступить в роли продавца женского тела. — Ну приглянулся он ей, и она…
— Не приглянется, — уверенно сказала Ейра. — Лучше запроси пятнадцать. Он подозрительный, и если такая шикарная женщина
Наги с недоумением уставились на неё, а Дейна в очередной раз досадливо поморщилась, но ответила:
— Лучше.
— Ты же ко мне как-нибудь заглянешь… в другом облике? — предвкушающее выражение лица наездницы ввело мужчин в ещё большее недоумение.
— Наверняка.
Вряд ли Шерр откажется зайти в гости к такой прелестной девушке.
— Смотри, ты обещала! — погрозила пальчиком Ейра. — А теперь пройдись-ка.
Дейна послушно шагнула, и полы платья разошлись в разрезе, открывая до колена длинную стройную ножку, обтянутую шёлковым чулком.
Ейра удовлетворённо полюбовалась вытянутыми лицами нагов и заметила:
— Надо тебе всё-таки плащ дать.
Заведение Шканы называлось просто и незатейливо «У тётушки Шканы» и выглядело несколько аляповато. Каменную арку входа увивали каменные же розы, а облупившаяся стена была выкрашена в девичий розовый цвет. У входа стояла сама Шкана, высокая дородная баба в чёрном целомудренном платье. Гостей, бандитского вида мужчину и высокую женщину в плаще, она встретила ласковой улыбкой и кокетливо засюсюкала:
— В гости или по работе?
— По работе, — недружелюбно буркнул сопровождающий и сунул в мясистую ладонь хозяйки монету — мзду за позволение работать на её территории.
Шкана ахнула, увидев золото, и в миг стала ещё дружелюбнее.
— Проходите-проходите, — она закружилась наседкой. — Найду лучшее местечко. Давай, милая, плащ. Не бойся, тебя здесь никто не обидит.
Гостья не стал ждать, когда ей помогут с плащом, и сама сбросила его с плеч прямо на заплёванный пол. Шкана ахнула повторно и прикрыла рот ладонью. Такие крали пустой трёп ой как не любили. Хозяйка сделала страшные глаза застывшему вышибале, и тот поспешил распахнуть перед гостями двери общего зала. Шкана же сгребла с пола дорогой бархатный плащ и торопливо засеменила следом.
В зале царил полумрак, едва-едва рассеиваемый скупым сиянием светильников. За выщербленными столами сидели немногочисленные посетители, пьяный опустившийся сброд, которому уже было всё равно, где сидеть. Женщины со скучающим видом сидели у длинной стойки и оживились лишь, когда в зал вошёл Арреш. Но, сообразив, что он не посетитель, вновь поскучнели и опять встрепенулись, увидев, какую женщину тот сопровождал.
Такие пташки в их края залетали очень редко.
Дейна ненадолго замерла на пороге и осмотрелась, с великолепным презрением игнорируя
— Вот здесь самое лучшее место, — Шкана заискивающе склонилась в полупоклоне, указывая на самое освещённое место.
Вышибала уже тащил плетённое кресло с мягкой подушкой, подготовленное специально для «приличных» посетителей. Дейна села в него как в трон и с небрежным изяществом забросила ноги на подтащенный ближе низкий табурет. Платье, конечно же, стекло вниз, обнажая безупречные икры. Выпивохи подались ближе, но тут же опустились на стулья: охранник залётной госпожи встал прямо перед ней и обвёл всех присутствующих мрачным взглядом.
— Вот, чтобы скрасить ожидание, — Шкана сама поднесла на подносе идеально прозрачный бокал, наполненный самым дорогим вином, что имелось в закромах заведения — всё равно редкая дрянь, но чем богаты.
Госпожа бокал не взяла. Его перехватил охранник и сперва подозрительно к нему принюхался, потом чуточку отпил и наконец поднёс госпоже. Та склонила голову и прижалась губами к краю бокала, и мужчине ничего не оставалось, как наклонить его, чтобы напоить госпожу. Та поморщилась, скривила носик как капризничающий ребёнок, но всё же приняла бокал. И перестала обращать на собравшихся в зале внимание.
Играть роль продажной женщины было не так уж неприятно. Дейна прекрасно видела и чувствовала жадные мужские взгляды, похабные и сальные, но они не вызывали у неё отвращения. Как летающая вокруг мошкара. Досадно, раздражающе, но что с этой мошкарой сделаешь?
А ведь пару лет назад она бы по-другому себя почувствовала. Наверняка ей стало бы неприятно, к горлу подкатила бы тошнота, а сердце забухало от обиды. Но с тех пор она перестала так высоко ценить чистоту своего тела, чтобы злиться за сальные взгляды.
Шушуканье вокруг усиливалось, некоторые гости ушли и вернулись с товарищами, зал постепенно, несмотря на дневное время, наполнялся, и Шкана удовлетворённо потирала руки. Прекрасная по-прежнему игнорировала все взгляды и, откинув голову на спинку, задумчиво смотрела в потолок. Охранник взглядом отпугивал всех желающих пообщаться ближе, и те покорно разлетались, понимая, что такую даму их карманы не потянут.
Через час в зале стало совсем шумно, а свободных мест не осталось. Впрочем, когда пришёл низкорослый лысоватый мужик, Шкана мигом освободила ему местечко, а женщины у стойки зашевелились. Правда, не очень радостно. Дейна тоже бросила на него скучающий взгляд, так, словно просто хотела узнать, кто же ещё помимо неё вызвал переполох в этом болоте. И с равнодушием отвернулась.
Ейра была права. Полюбовно не получилось бы.
Ляхай Резной оказался крайне непривлекательным. Низенький, с кривыми ногами, клочками полысевшей головой и изрытым оспинами лицом. Лицо очень неприятное, жёлтое, искривлённое то ли вечной злобой, то ли плохо сросшимися костями. Маленькие, но остро сверкающие глаза тут же ощупали роскошное тело хранительницы и загорелись ещё сильнее. Но со знакомством вольный не поспешил. Подозрительно прищурился и заказал вина. Впрочем, на других женщин он уже не смотрел.