Цветочек. Маска треснула. Том 2
Шрифт:
Сейчас, глядя на дрожащую Дейну, Ссадаши чувствовал, что может насладиться. Не получить краткое удовольствие, а окунуться в наслаждение всем существом, проникнуться им до самой глубины и ещё долго носить в себе. Вспоминать. Испытывать фейерверк эмоций. Чувствовать на языке вкус искрящего восторга, его запах. Ползать потом размякшим и томным. И видеть вокруг не сухую картинку, а собственно живой мир.
Ссадаши ещё раз с наслаждением втянул в себя аромат Дейны и, раздражённо поморщившись, потянулся за ковшиком. Кое-чего
Хотелось почувствовать, что он тоже желанен. Дейна юна, её желание должно уже было вспыхнуть.
– Господин, вы что хотите сделать? – Дейна ещё сильнее сжалась, когда на голову полилась вода.
– Призвать тебя к ответственности.
Что ж. Ссадаши расплылся в улыбке, перебирая мокрые волосы. Он хочет взять в руки именно эту «ответственность». Хотя он несколько иначе представлял себе свою вторую половину. Наагашейд как-то заметил, что мужчины видят свой идеал в женщинах, которые им удобны. Тейсдариласа совершенно точно не была идеалом повелителя, но полюбил он именно её и больше никого любить не захотел. Хотя порой он признавался… орал на весь дворец, что прибил бы жену, если бы сам после этого не сдох от тоски. Обычно это случалось после очередной её выходки.
Дейна не была удобной даже внешне. Ссадаши нравились миниатюрные женщины, нежные и хрупкие. Дейна же была довольно высока, фигуриста, сильна телом, хоть и немужеподобна. Ссадаши в двуногом облике был лишь немного выше неё ростом.
Но они всё равно хорошо смотрелись вместе.
Ссадаши подул на шею Дейны и представил.
Он – бледный, поджарый, с прямыми белёсыми волосами и красными глазами, и она – черноволосая, кудрявая, с глубокими пепельно-синими глазами и такая невероятно женственная, даже несмотря на напускную строгость.
Он – улыбающийся, с коварным, хитрым прищуром, уже взглядом обещающий большие приключения, и она, суровая, смотрящая прямо и решительно, и тоже взглядом обещающая большие приключения всем, её потревожившим.
Или же: он – широко улыбающийся и обвивающий её хвостом, и она – мрачная и смиренно обмякшая в его объятиях.
И-де-аль-но.
Ссадаши восхищенно распахнул глаза. Будет потом, как наагашейд, орать, что искусает эту истерзавшую его женщину. Он не понимал, зачем ему такие мучения, но был готов с ними смириться.
– Ты так смело заявила, что всё мне простила. Да ещё и посмела сказать, что мы квиты.
Дейна приоткрыла рот, но посмотрела на лениво бултыхающийся хвост и на всякий случай ответила:
– Н-нет.
– Как это «нет»? – Ссадаши растерянно хлопнул глазами. – От своих слов открещиваешься? А свидетели…
– Простите, господин, мне просто сказали, что, будучи в одной… одном водоёме с нагом, лучше ни на что не соглашаться, – Дейна решила, что с неё хватит недоразумений.
– Что? – всю игривость из голоса Ссадаши ледяным ветром выдуло. – Кто
Сперва он подумал на оболтусов-охранников, но тут же сообразил, что это не в их интересах. Они бы скорее сказали, что за несогласие Дейну ожидает страшное проклятие: её всю жизнь будет преследовать дух неупокоенного змея.
– Император, – успела сообразить Дейна. – Перед тем, как назначить вашим хранителем. Он посчитал, что это важно.
Ссадаши нахмурился. Зачем императору, который хочет подтолкнуть его к браку с Дейной, говорить такое? Здесь уж следовало сказать что-то вроде: «Хватай и тащи его в воду! И топи, пока не женится на тебе».
– Наагалей, какой ответственности вы от меня хотите? – осторожно поинтересовалась Дейна.
Заползая в купальню, Ссадаши собирался прямо сказать, чего он от неё ожидает. Но теперь решил не торопиться.
А что, если Дейна не знает о планах императора? Этакая жертва со стороны его величества в надежде, что беспутный наагалей остепенится, умилостивится и перестанет разносить столицу в каждый свой приезд. Ну, в этот раз с даром угодили…
Да что ж такое?! Ссадаши уже возмущённо принюхался к Дейне. Пахла та одуряюще приятно, но где его заслуженное желание?! Где оно?
– Сперва едва в реке меня не утопила, наставила засосы по всему телу, едва на главной площади не обесчестила, а теперь спрашивает, какую ответственность я хочу?
Щёки Дейны вспыхнули, и она опустилась в воду по самый нос. Но потом приподнялась и попыталась отпереться:
– Между прочим, я не одна виновата. Вы меня тоже… ну, едва…
– О, ты обвиняешь меня в погибели своей чести, и теперь я должен, как честный мужчина…
Женщина стиснула зубы и с неожиданной обидой и злостью зыркнула на Ссадаши.
– Я не из этих женщин! – прошипела она.
Её очень задело, что наагалей подумал, будто она хотела заманить его в брачную ловушку.
– Согласна, виновата я, – решительно признала Дейна. – Ответственность на мне. Я отказываюсь её нести. И вообще не понимаю, как должна её нести?
Ссадаши внимательно всмотрелся в её рассерженное лицо и понял, что о замысле императора Дейна даже не догадывается.
– Да и с чего я должна её нести?
– Ты слышала, что теперь обо мне говорят во дворце? – хвост возмущённо шлёпнул по воде.
– М-м-м… – обида утихла, и Дейна озадаченно нахмурилась. Надо было постоять в коридоре с нагами и послушать последние сплетни.
– Что меня, восьмисотлетнего мужчину, совратила женщина, годящаяся мне в прапрапрапра… и ещё многоправнучки, – Ссадаши зачерпнул ковшиком воды и полил голову и плечи Дейны. – Нагло соблазнила, обесчестила, опорочила едва ли не публично!
Дейна мысленно сравнила то, что слышала о наагалее ранее, и то, что услышала сейчас.
– То есть в целом ваша репутация выправилась? – заключила она.