Цветочный мёд

Корнова Анна

— Борис, а Вы чем занимаетесь? — через стол спросила Ксения. — Мы должны знать за кого отдаем нашу любимую подругу.

— Я занимаюсь поставками оборудования, — Борис строго посмотрел на Ксюху.

И от этого взгляда продолжать обсуждение деятельности Бориса сразу расхотелось, Ксюша тихо прокомментировала: «Не уточнил, что за оборудование — для энергокомплексов или для забивания гвоздей», подруги хихикнули.

День рождения плавно катился по традиционному сценарию. Произносились здравницы юбилярше, смысл которых

сводился к тому, что тридцать лет — это расцвет женщины, когда все шишки получены, все грабли спрятаны, и наступило время счастливо жить, пользуясь полученным опытом.

Ангелина слушала о своей красоте, уме, о наступившей зрелости и с горечью подумала, что ещё месяц назад она знала, чего она хочет и что ей совершенно не нужно. А теперь по всем правилам ей полагалось быть счастливой, ведь у неё красивый и обеспеченной жених, обещающей ей беззаботное будущее — воплощение мечтаний многих девушек, но Ангелина почему-то не испытывает беззаботной радости.

Из общего зала доносилась музыка. Лера с мужем направились на танцпол.

— Пойдём потанцуем, — позвал Гелю Борис.

Ангелина встала и, проходя мимо подруг, услышала произнесённое Маришей «Константин».

— Гель, задержись на минутку, — поймала за руку Ангелину Ксения, — послушай последнюю сплетню.

— Почему сплетню, — возмутилась Мариша, — я про свою двоюродную сестру рассказываю. Вероника её знает, ты, Геля, тоже видела.

— Ну, а я про неё слышала, — вставила Ксюха.

Борис стоял рядом, приобняв Ангелину за талию, и казалось, не вслушивался женскую болтовню.

— Представляешь, такая любовь была, а теперь расстаются, — Мариша округляла глаза, как в детстве, когда они рассказывали друг другу истории-страшилки.

— Ты представляешь, какие-то идиоты испортили замки в машине, — ликующе сообщила Геле Ксюша, — и муж Маришкиной сестрёнки промотался всю ночь по автосервисам, там ещё и полиция вмешалась… Что интересно с замками было? Вот бы узнать! — Ксюха явно куражилась.

— Не об этом речь, — раздраженно перебила Мариша. — Весь ужас в том, что Света так расстроилась, что их ночь перед расставанием прошла в суете вокруг машины, что приехала в Питер и, не заходя домой, вернулась обратно в Москву. На экзамен наплевала и поехала к мужу.

— Трогательно до слёз, — опять влезла в разговор Ксюха, — Геля, ты не представляешь, какие бывают вероломными молодые мужья! С виду нежные, а на самым деле, ты только послушай, что Мариша рассказывает!

— Ты напрасно ёрничаешь, — возмутилась Мариша. — Так вот, Света вернулась, тихонечко открыла дверь ключом, типа сюрприз любимому, а её Константин в постели с бабой. Представляете, какое лицемерие! Каждую минуту ей звонил, писал, а сам, как только она уехала, любовницу домой привёл.

— Никогда бы не подумала, — включилась в обсуждение Вероника, — они в пансионате казались такой любящей парой. Везде вместе, держась за руки,

ходили.

— Я хоть и не видела, как они за руки держались, но тоже изумлена, — не унималась Ксюша.

— Пойдём танцевать, — наклонился к Геле Борис.

Они танцевали ни слова не говоря, Борис уверенно вел, Ангелина ловила ритм. Неожиданно её жених нарушил привычное молчание:

— Они говорили про того мужчину в серой куртке, чью ревность ты пыталась вызвать, когда мы каталась на ватрушках.

— Почему ты так решил?

— По тому, как ты изменилась в лице.

— Ерунда какая! — сказала Ангелина, чтобы что-нибудь сказать.

Весь оставшийся вечер Борис молчал, только вернувшись домой заговорил:

— Я не могу тебе запретить, поэтому прошу, чтобы ты не общалась с той рыжей девицей.

— Ты про Ксению? Это моя самая лучшая подруга.

— Я сторонник прямоты и не хочу, чтобы наши отношения были бы искривлены твоей подругой.

— Боря. Я тебя не понимаю. Какая связь между моей с Ксюшей дружбой и нашими с тобой отношениями? Тебе Симба мешал, теперь — Ксюша. Или тебя всё рыжее отвращает? Поверь, Ксюша тебе в тапки ссать не будет.

— Я высказал свою просьбу. Мне твоя Ксения очень не понравилась.

Геля хотела рассказать о том, какой замечательный человек Ксения, но Борис закрыл ей рот своим поцелуем, и Ангелина, как всегда, почувствовала, что теряет голову от прикосновения его губ.

Глава 24

Утром Борис надел спортивный костюм и отправился на пробежку. В любую погоду он выходил на грунтовую дорожку, специально проложенную между домов элитного жилого комплекса. Ангелина притворилась спящей: не хотелось говорить дежурные фразы, а других для жениха у неё не было.

За Борисом закрылась дверь и тут же, как знала, позвонила Ксюха:

— Ну, как тебе твой нежный? Прямо какой-то половой гигант — с молодой женой жил, а ещё успевал тебя ссильничать и любовницу трахать.

— Никакой он не гигант, просто он внутренне пустой человек, и пустоту заполняет женщинами.

— А чего ты тогда так по нему убивалась?

— Раньше не понимала, а вчера это поняла, слушала Маришку и поняла. Вспомнилось, что у Кости шутки одни и те же были, и фразы заученные, у него никаких интересов не было, только «одна, но пламенная страсть».

— А у твоего Бориса много интересов? — ирония зазвучала в Ксюхином вопросе.

— Не знаю, — серьёзно ответила Геля. — Я вообще ничего про него не знаю. Спрашиваю, чем занимается — отвечает, что я в этом ничего не пойму. Спрашиваю, как жил — отвечает, что мне это будет неинтересно.

— Как же ты с ним общаешься? О чём говорите?

— Ни о чём. Он целует — я плыву. Раньше думала, что это мужики не головой, а головкой думают. А оказалось, что я тоже, как говорят, слаба на передок.