Цветок и камень

Величковская Тамара Антоновна

Ночной дождь

Проходит жизнь расплывчатым пятном, За годом год свою поклажу вьючит. Под шум ночного ливня за окном О смерти думается лучше. Есть время встреч и есть пора разлук, Телесной

силы, — и духовной мощи. Под мерных капель монотонный стук О смерти думается проще. На сердце мертвых больше чем живых И умирать от этого мне легче. Под тихий шелест капель дождевых В бессмертье веруется крепче

«Я тебя как любимого брата…»

Я тебя как любимого брата, Как далекого друга звала — Золотая полоска заката У меня на глазах отцвела, С темнотою сиянье боролось И она победила. Тогда Над одной из тускнеющих полос Родилась голубая звезда. Падал сумрак сиреневым пеплом, Ночь победно ступала за ним. Но сияние звездное крепло И казалось ответом твоим.

«С годами осыпаются могилы…»

С годами осыпаются могилы, Обветренные клонятся кресты И над могильной насыпью унылой Колышется трава, а не цветы. Под этим камнем позабытый мертвый. Исчезло имя, сохранился год Наполовину, — остальное стерто, Осталось только: «тысяча семьсот…» Забилось сердце почему-то с силой И я внезапно вечность сознаю, Как будто я не над чужой могилой, Но

над своей, забытою, стою.

«На деревенском кладбище убогом…»

На деревенском кладбище убогом Стена упала, придавив кусты, И кажется, что вышли на дорогу Простые деревянные кресты. В полях — хлеба. Живым не до погоста, А, может быть умершие, хотят Пойти в село и наглядеться просто На дом, на сад, на выросших ребят, На то земное, что они любили, Чего добились длительным трудом, И на живых, которые забыли, Что позабудут и о них потом.

«Настигнет всех призыв Господний…»

Настигнет всех призыв Господний В неведомый и страшный час, И, может быть, его сегодня Услышит кто-нибудь из нас. И ужаснувшись, скажет — Боже! О дай мне час, о дай мне миг! Я срока своего не прожил И смысла жизни не постиг. Моя душа привыкла к телу, Куда мне от него идти? И ничего я не доделал, Что было начато в пути… О, неужели слишком поздно? О, если бы единый день!.. Но ляжет медленно и грозно Глухая гробовая тень, Покроет все — позор и славу, И боль, И радость, и мечты… Но отчего так величавы И ясны мертвые черты? 1977