Цветок любви

Веда Александра

– Я жива! – тихо воскликнула она, прижав руки ко рту. – Боже мой, я жива!

– Дурочка! – опомнившись от произошедшего, Уесуги стремительно обнял девушку, сильно прижав её к себе, говоря на японском. – Лгунья!

– Уесуги, ты меня задушишь! – прокряхтела на английском девушка, в тоже время, наслаждаясь этим объятием.

– Да я тебя убить готов! – воскликнул японец по-английски, отпуская Алекс. – Я думал, ты умерла! – он посмотрел девушке в глаза, не отпуская её плечи.

– Я не смогла… – тихо сказала Алекс, глядя в глаза Уесуги. –

Я не смогла оставить тебя. Я просто не смогла.

– Только попробуй ещё раз так сделать! – угрожающе заявил Уесуги. – Я сам лично убью тебя за это!

– Ты не сможешь, – хихикнула девушка. – Как ты убьешь уже мёртвого человека?

– Не переживай, я что-нибудь придумаю, – заверил её японец.

– Я прошу прощения, нам бы надо осмотреть девушку, – влез врач.

– Да, конечно, – Уесуги встал. – Давайте только побыстрее, нам ещё ехать.

– Я не уверен, что она сейчас сможет ехать с вами. Я думаю, сейчас девушке нужен покой, – возразил врач. – Да и нам бы надо её хорошенько обследовать.

– Ватари! – крикнул Уесуги.

– Я здесь, – стафф, оказывается, уже давно находился в палате вместе с Джимом.

– Сколько у нас есть времени? – не оборачиваясь к нему, спросил японец.

– Часа два-три, – ответил Ватари.

– Отлично, – кивнул Уесуги и посмотрел на врача: – На ваши обследования у вас есть два часа, максимум, два с половиной.

– Вы в своём уме?! – тот даже опешил от такого заявления. – Девушке, как минимум, желательно побыть здесь пару дней.

– Алекс, как ты себя чувствуешь? – японец посмотрел на девушку, перейдя снова на английский. – Сможешь ехать с нами, или останешься здесь?

– Конечно, смогу! Я чувствую себя прекрасно, – закивала Алекс.

– Вот! Вот видите! – Уесуги довольно перевёл взгляд на врача, говоря на японском. – Она чувствует себя прекрасно. И может ехать со мной.

– Вы с ума сошли! Она только что пережила клиническую смерть! – возмущённо воскликнул врач. – Я не могу позволить вам забрать её.

– У меня концерт завтра и нет времени на всё это! – японец был непреклонен. – Давайте вещи Алекс.

– Уесуги, может и правда, пусть она хоть день побудет под присмотром, а потом её привезет либо Ватари, либо Тоши, которого уже вызвали, – встрял Джим.

Алекс всё это время сидела, молча наблюдая за происходящим.

– Я не хочу её оставлять! – Уесуги резко развернулся. – Ты разве не заметил, стоило мне только выйти из палаты, как она чуть не умерла. Теперь я не оставлю Алекс!

– Да? – удивился американец.

– Да! – японец снова посмотрел на девушку и быстро переспросил, забыв перейти на английский: – Ты точно себя хорошо чувствуешь и можешь ехать с нами?

– Да могу, конечно! – заверила его девушка, не обратив на это внимания. – Неужели врачи за два часа не смогут меня осмотреть? Или они там задумали глобальный осмо… Ой… – внезапно она замолчала, широко раскрытыми глазами глядя на японца.

– Что ты сказала? – как-то растерянно спросил Уесуги. –

Ты… это же японский…

– Японский… – эхом повторила Алекс. – Я говорю и понимаю по-японски?!

– Джим! Ты слышал, Джим? – японец радостно посмотрел на американца.

– Это невероятно! – удивленно воскликнула девушка и с благодарностью посмотрела в потолок: – Спасибо, Рама.

– Что? – не понял Уесуги.

– Я потом расскажу тебе всё, если хочешь, – улыбнулась Алекс.

– Да. Пока тебя осматривают, мы до гостиницы за вещами и обратно за тобой. И только попробуй ещё раз умереть! – сказал японец, и обратился к врачам, которые до сих пор находились в палате: – У вас максимум 2 часа, – и вышел из палаты.

Те как-то обречённо кивнули.

Наконец, осмотр был закончен, и врачи взяли все необходимые анализы. Алекс сидела, свесив ноги, всё в той же палате на койке. Она уже раз в двадцатый осмотрела палату, но так и не нашла свои туфли.

– Чёрт возьми, да где они?! – девушка распласталась на койке, осматривая пол и ругаясь на русском.

– Не это ищешь? – в дверях палаты раздался знакомый голос.

– А? – Алекс подняла голову, сдувая с лица растрепавшиеся волосы.

На пороге, прислонившись плечом к косяку, в больших солнечных очках стоял Уесуги. В руках он держал туфли Алекс.

– Я говорю, не их ищешь? – улыбаясь, переспросил японец, тряхнув рукой, в которой держал туфли.

– Эээ… Откуда они у тебя? – с глупым выражением лица спросила Алекс, не поднимаясь.

– Из гостиницы, – пожал плечами Уесуги и с усмешкой добавил: – Когда ты потеряла сознание, мне некогда было надевать их на тебя. Готова? Поехали? – он прошёл в палату и поставил туфли у койки.

– А? Да? – девушка села. – Спасибо, – надев туфли, она встала. – Готова.

Японец направился к выходу из палаты. Алекс последовала за ним. В коридоре их встретил врач:

– Мы провели обследование и взяли все необходимые анализы.

– Хорошо, – кивнул Уесуги. – Позвоните мне, как будут известны результаты. Номер моего телефона у вас есть?

– Да, – подтвердил врач.

– Тогда всего доброго, спасибо, – и японец направился к лифту.

Уже стоя в лифте, он обратился к Алекс:

– Дак как это ты вдруг заговорила по-японски?

– Эту возможность мне подарил один из моих наставников, – улыбнулась девушка.

– Наставников? – непонимающе переспросил Уесуги.

– Тут надо долго и с самого начала рассказывать, чтобы было понятней, – пояснила Алекс.

– Ну да ладно, у нас ещё будет время, чтобы ты рассказала, – японец мягко положил руку на плечо девушки. От его прикосновения девушка прерывисто вдохнула. – Тебе тяжело дышать? Всё в порядке? – почувствовав это, заволновался Уесуги.

– Нет-нет, – поспешила заверить его Алекс. – Теперь со мной точно всё в порядке, – она тихонько засмеялась, – и умирать я больше не собираюсь, так что, даже и не мечтайте.