Цветок любви
Шрифт:
Алекс уткнулась носом в колени, пытаясь остановиться, но у неё это слабо получалось. Уесуги откинулся на спинку сидения и хохотал на весь салон.
– Да хватит вам обоим! – сдерживая смех, возмутился Джим. – Это не смешно!
– И правда, хватит, – Алекс подняла голову, всё ещё посмеиваясь.
– Давай, я жду, – Уесуги внимательно смотрел на девушку.
– Добрый день.
– Дъёбрай дъено, – с серьёзным лицом повторил японец.
Наступила тишина, все трое, молча, переглядывались, сжав рты. Алекс не выдержала, и первая взорвалась новым приступом хохота. Уесуги и Джим подхватили
– Что вы там всё хохочете? – над сидениями показалась голова Мицу, который сидел рядом с Джимом.
– Не спрашивай! – простонал Уесуги, вроде бы успокоившись.
– Алекс учила нас произносить по-русски фразу «Добрый день», – пояснил Джим, вытирая слёзы.
– Правда? Я тоже хочу попробовать.
Уесуги, Джим и Алекс снова зашлись диким хохотом.
– Нет, Мицу, не надо, – сквозь смех выдавил Уесуги.
– Нет, пожалуйста, не надо больше! Не сейчас! Я сойду с ума, – Алекс снова уткнулась носом в колени.
– А что? – почти обиженно спросил Мицу. – Я немного изучал русский.
– Да? – оживился Джим и ткнул смеющуюся Алекс в спину: – Алекс, повтори эту фразу для Мицу, пожаааалуйста. Пусть он скажет.
– Ты хочешь моей смерти от смеха? – вытирая слёзы, спросила Алекс, садясь прямо.
– Насколько я знаю, смех продлевает жизнь, – философски заметил Уесуги, подняв вверх указательный палец.
– Давай, Алекс, скажи! – умоляюще протянул Джим.
– Боже, хорошо! – глубоко вдохнув и выдохнув, девушка повторила в третий раз: – Добрый день.
Все трое уставились на Мицу.
– Дъобрый дъень, – медленно повторил блондин.
Уесуги посмотрел на Алекс:
– Он ведь правильно сказал?
– Да, вполне, – кивнула та.
– Хм, молодец Мицу, – Уесуги похлопал ладошками.
– Как? Как ты? Ты знал! – возмутился Джим. – Он уже знал, как это произносится правильно!
Довольно улыбаясь, Мицу опустился на своё сиденье и сделал вид, что ничего не произошло.
– Джим, успокойся, – Уесуги снова похлопал американца по щеке, только теперь дружественно. – Найди словарь, и попрактикуйся, или вот пусть Мицу или Алекс тебя научит.
– Э нет, из меня плохой учитель, – Алекс протестующе замахала руками.
– А почему нет? – удивился японец. – Скоротаете время, пока мы едем, я даже уступлю место Джиму и пересяду к Мицу.
– Да-да-да! – Джим затанцевал на месте. – Алекс, ну пожалуйста, научи!
Уесуги же вопросительно смотрел на девушку.
– Хорошо-хорошо. Научу! – сдалась девушка.
– Да! – Джим вытянулся во весь рост и вскинул левую руку вверх.
Но он забыл, что высота крыши в микроавтобусе рассчитана только на рост человека. С глухим стуком его кулак врезался в крышу.
– Больнооо!! – прижав левую руку к груди, заорал американец.
– Осторожней, – пробормотал Уесуги, вставая со своего места. – Вечно ты обо что-нибудь ударяешься.
– Да ладно, – американец выбрался со своего места.
Наконец японец и американец поменялись местами.
– Сильно ушибся? – участливо спросила Алекс.
– Нет, ерунда, – махнул правой рукой Джим, – но что-то больно как-то.
– Можно? – попросила девушка, не осознавая, что она
– Ага, – растерянно кивнул американец, понимая, что боль в руке стремительно проходит. – У тебя такая холодная рука.
– А разве на ушибленное место прикладывают горячее? – улыбнулась Алекс, отпуская его руку. – Вот так, теперь даже синяка не будет.
– А что ты сделала?
– Не спрашивай, – отмахнулась девушка, – может быть потом, когда-нибудь объясню, когда сама пойму.
– Хорошо, – кивнул Джим. – Ну как там ещё раз по-русски «Добрый день»?
Всю оставшуюся дорогу Алекс учила Джима различным русским фразам. Уесуги пытался сосредоточиться на сценарии, но постоянно отвлекался, прислушиваясь к веселому диалогу девушки и американца. Она притягивала к себе всех, даже Джим не устоял. Да и остальные участники команды периодически посматривали на девушку.
Через пару часов микроавтобус остановился у гостиницы.
– Уесуги-сан, это ваш номер, – стафф указал на дверь прямо по коридору гостиницы, передавая Уесуги ключи.
– Спасибо, Ватари, – кивнул японец и позвал девушку: – Алекс, идём со мной.
– А может она пойдёт со мной? Как раз закончим уроки русского, – предложил Джим.
– Что-то ты совсем, Джим, расслабился, Алекс пойдёт со мной. Идем, – Уесуги положил руку на плечо девушки, увлекая её за собой. – Друзья, на всё про всё вам полчаса, затем собираемся у выхода, – он напоследок обратился к команде.
Те вразнобой согласно кивнули.
– Чувствую себя вещью, – хихикнула девушка.
– С учётом того, что я не отправил тебя сразу же в посольство, я несу за тебя ответственность, – заметил японец, открывая дверь номера и пропуская девушку вперёд. – Поэтому и прошу тебя всегда находиться рядом со мной.
– Боже мой, ты даже не представляешь, как твои слова радуют меня, – по-русски простонала Алекс, бросая сумку у кресла.
Номер оказался простым, однокомнатным: небольшой коридорчик, со шкафом для верхней одежды и большим зеркалом в пол напротив; в самой комнате в центре стояла большая двуспальная кровать, напротив которой на стене висела плазма. Напротив входа находилось большое окно, а чуть левее дверь на небольшой балкончик. По бокам кровати находились прикроватные тумбочки, цвета ольха. У противоположной стены от окна, стоял шкаф для одежды, рядом с которым и находилось небольшое мягкое кресло, у которого Алекс и бросила сумку. Сразу же, при входе в комнату, с левой стороны находилась дверь, ведущая в ванную комнату, совмещённую с туалетом.
– Может быть, ты будешь говорить по-английски? – попросил Уесуги, кладя сумку в шкаф и садясь на корточки. – У тебя это хорошо получается.
– Прости.
– Не надо извиняться, просто сама понимаешь, наверно, что сложно, когда человек, разговаривая с тобой, вдруг что-то бормочет на непонятном тебе языке, – улыбнулся японец, копаясь в сумке.
– Хорошо, я поняла, – кивнула Алекс.
– Я даже немного удивлён твоим английским, вроде Тоши говорил, что ты знаешь английский так же, как он. А по сравнению с тобой, он и предложения-то еле составляет.