Цветок мака
Шрифт:
Но вот вечера были всегда мои. И неважно, где мы их проводили — в ее комнате, в прогулках по городу, в популярных кафе, в театре — мне с ней было хорошо везде, хотя она не позволяла лишний раз до себя дотронуться, поцеловать, не то чтобы получить что-то большее, чего мне так не хватало в последнее время. Очень уж сложно оказалось полностью поменять свой образ жизни. Но другие меня не привлекали, мне нужна была только она. Настолько не привлекали, что я даже решил не обновлять противозачаточное заклинание, когда мне об этом напомнил инор Лангеберг, все равно смысла в этом особого не было. Асиль же ясно сказала, что более тесное общение будет только после свадьбы. И сколько я ни уговаривал ее ускорить наступление этого знаменательного дня,
Я намекал об этом Асиль все чаще, но она лишь странно на меня посматривала и говорила, что хочет хоть немного пожить обычной студенческой жизнью. Как будто она ею жила! Слух о том, что я выбрал себе новую невесту, разлетелся по Академии сразу после приезда группы инора Вайса. И это не могло не отразиться на отношении к девушке, привлекая к ней тех, кто хотел бы приблизиться к короне, и отталкивая нормальных людей, которые вполне могли бы стать ее друзьями. Правда, с соседкой у нее сложились довольно хорошие отношения, хотя на меня она посматривала иной раз с большой неприязнью. Ума не приложу, что я успел сделать этой Даниэле? Мне кажется, у меня с ней ничего и не было. Или она злится на меня именно поэтому?
Но долго думать о посторонних девушках я не хотел, ведь рядом со мной была моя Асиль. Я уговорил ее опять пойти в театр, и теперь мы сидели в королевской ложе, и она с детским восхищением на лице смотрела на сцену, а я — на нее. Это оказалось так занимательно — наблюдать, как одни эмоции сменяются другими. Пьеса меня совсем не интересовала, шла она уже не первый сезон, и хотя игра артистов стала более отточенной, но исчезла та новизна, что меня всегда привлекала на премьерах. Я не выдержал и осторожно провел по ее руке, в который раз убеждаясь, какая у нее нежная кожа, как лепесток у цветка.
— Эвальд! — прошептала она возмущенно и стукнула меня сложенным веером.
Тем самым, что ей подарила при мне Эрика со словами о том, что это очень полезная вещь, многофункциональная. И, поди, наедине еще и объяснила, как именно ее можно использовать. Что ж, Асиль урок усвоила просто замечательно, как и все другие, но меня это почему-то не радовало. Я посмотрел на нее обиженно, но она опять глядела на сцену, забыв про меня. И вот как, скажите на милость, убеждать эту девушку в необходимости нашего скорейшего брака? Я вздохнул. Асиль еле заметно на меня покосилась и чуть улыбнулась краешком рта. Жестокая…
Я уставился на этих противных актеров и начал мечтать, как спасаю ее от, к примеру, загребущих лап ее бывшего жениха, и она в благодарность целует меня сама. А с поцелуями убеждать намного легче, что она прекрасно понимает, вот и не поддается. Ну какой же гад этот Гренет, мог бы и напасть, вреда бы он причинить все равно не успел, а я бы показал, как быстро и качественно умею убивать нехороших орков, а потом получил заслуженную награду. Асиль бы даже испугаться не успела. Мои размышления прервал антракт.
— Тебе принести чего-нибудь? — встрепенулся я.
— Пожалуй, — лукаво улыбнулась она, — я бы не отказалась от лимонада.
Выскочил я из ложи, пытаясь сохранять достоинство, соответствующее моему статусу, но и шел достаточно быстро, чтобы надолго ее не оставлять. У входа, конечно, есть охрана, да и ложа под защитным пологом, но ведь мало ли что случиться может. Нехорошее у меня предчувствие какое-то появилось. А разносчик напитков, как назло, был довольно далеко. Может, не идти никуда? Я даже на ложу оглянулся, а потом сам себя выругал. У меня почему-то последнее время одни сплошные нехорошие предчувствия, как у старой деревенской бабки. Вот дала бы Асиль согласие, так стали бы эти предчувствия хорошими. Догнать разносчика напитков оказалось неожиданно сложно —
Оказались мы внутри какого-то дома, чем-то отдаленно похожего на дом Шуграта, но другого — другие звуки, другие запахи. Появление наше не прошло незамеченным. Несколько женщин разного возраста, но все приличной комплекции, начали громко визжать и выкрикивать незнакомые мне орочьи слова, а потом бросились вон из комнаты, оставив нас наедине: меня, мою пару и труп моего врага. Почти все, как я просил у Богини в своих мечтах, но радоваться я не торопился. Асиль только приходила в себя, похоже, подлец ее оглушил, на руках ее были антимагические браслеты. Нужно было быстрее ловить этого разносчика, тогда Гренет и дотронуться бы не успел до моей пары. А теперь надо думать, как отсюда выбираться — скорее всего, это личный дом Гренета, все тут пропахло его гадким запахом, хочется потереть нос лапой и чихнуть. Но нельзя отвлекаться. В доме началась беготня и раздавались крики. Я посмотрел на Асиль — бежать она была пока не способна. Так что я просто отодвинул ее в угол, подальше от неприглядного зрелища трупа ее бывшего жениха, и встал перед ней, готовясь защищать до последнего.
Ожидания длились недолго. Почти сразу в комнату вошел орк, настолько старый, что он, казалось, был из тех переселенцев, что пришли на Рикайн первыми. Весь седой, сморщенный, но взгляд ясный и твердый, и пахло от него шаманством, нехорошо пахло. Я поднял шерсть на загривке и предупреждающе зашипел. Орк выставил вперед ладони, показывая, что там ничего нет, и заговорил на орочьем, четко выговаривая каждое слово:
— Мы приветствуем тебя, Молния Ночи, и хотим сказать, что не держим зла. Ты был в своем праве. Духи давно сказали Гренету, что эта женщина не для него, а если он будет упорствовать, то потеряет жизнь.
Орк с огромной грустью посмотрел на тело, лежавшее на дорогом ковре. Кем приходился Гренет этому орку? Скорее учеником, я не чувствовал родственных ноток в их запахах, но все перебивал тяжелый дух вытекающей из моей жертвы крови. Если я и испытывал сожаление от его смерти, то только от того, что он умер мгновенно, не успев понять, что расплата пришла. Асиль, кажется, пришла в себя, она осторожно положила руку мне на загривок, призывая к спокойствию. Возможно, она этого орка знает и доверяет ему, но я успокоюсь, только когда мы отсюда выберемся.
— Мы не будем мстить, — твердо сказал орк, когда понял, что не дождется от меня никакого ответа. — Эта женщина была для него ядом. Она делала его слабым и уязвимым. Он нарушил заветы предков, чтобы обладать ею, вот духи его и покарали. А ведь какой сильный шаман был.
Можно было долго размышлять над его словами, в частности о том, что женщина, сделавшая слабым Гренета, меня сделала сильным. Ведь я только сейчас понял слова, сказанные Берни тогда в запале перед нашей схваткой: «А сейчас не проиграю. Потому что мне есть за что драться.» Но все размышления следовало отложить на потом. Ведь вполне возможно, что этот старик просто отвлекает нас и тянет время. Хотя он и сам многого стоил, шаман — даже в старости шаман. Он сделал шаг в нашу сторону, я показал зубы и опять зашипел. Нечего близко подходить к моей девушке. Знаем мы этих орков, чуть отвернешься — сразу обворовать пытаются.