Цветок на скале
Шрифт:
Хона приняла его без долгих размышлений. Она порвала свое заявление на увольнение, радуясь тому, что не надо мучиться угрызениями совести по поводу ухода с работы на острове по истечении шести месяцев. Когда Хона сообщила о своем назначении Дорис, та была разочарована. Зачем, недоумевала Дорис, Хона вообще приезжала на остров, если не собиралась работать здесь два года по контракту. И что плохого в жизни Хоны на Большой Земле? Разве ее не устраивает работа? Если ей не нравится остров, то почему? Ее всюду хорошо принимают, стараются развлечь. И
На этот счет Хона могла утешить Дорис. Как она слышала, ее место в клинике должна была занять женщина, вышедшая замуж за местного сотрудника ЮНХ. Следовательно, Дорис будет избавлена от неприятных неожиданностей. Однако, как Хона ни пыталась убедить Дорис в том, что у нее не было выбора при назначении командировки на Большую Землю, что руководство ЮНХ само предложило ей прервать контракт, мисс Сабре успокоить не удавалось. В их дружеских отношениях образовалась первая трещина. Между девушками пролегла легкая тень отчуждения. Теперь Дорис не настаивала на совместных поездках в «Ла-Вуаль». Но хотя Хона и тосковала по уютной обстановке поместья, она все же испытывала смешанные чувства.
Усадьба стала опасным местом после того, как Исан узнала тайну Хоны.
Теперь Хона проводила досуг большей частью с Адамом, принявшим в отношениях с ней чисто дружескую, ни к чему не обязывающую линию поведения, с друзьями доктора. Теперь они чаще виделись с французом Жаном Салинжером, его многочисленными подружками. Жан утверждал с плутоватым видом, что заносит сведения о них в особый каталог, где указываются их имена, биографические данные, место работы и привычки. Так ему удается не путать Карол с Алисой, а Иветту с Юнис или Натали.
— Юнис? Эта не та юная девчушка из Новой Зеландии, которая как-то ужинала с нами? — спросила однажды Хона у Адама.
Пейдж усмехнулся в ответ:
— Та самая. Она вернулась к Жану. Кажется, ее родители достаточно богаты и влиятельны. Ее мама поддалась на уговоры послать Юнис на каникулы сюда второй раз за год. Что еще? Жан просит тебя и меня составить ему компанию — на этот раз будет поездка в мотель на восточном побережье. В ближайший уик-энд. Что скажешь?
— Ты думаешь, ее мама одобрит это? — спросила Хона шутливым тоном.
— В сопровождении таких двух старцев, как мы, одобрит, полагаю, — ответил ей в тон Адам. — Сама-то ты поедешь? Будет весело.
Было действительно весело. Мотель расположился у реки. Его территорию пересекали тенистые аллеи стройных пальм и сосен, давшие название этому месту — Куние. Миниатюрные, крытые соломой двухместные домики для автотуристов напоминали улья. Питались на открытом воздухе или в длинном прохладном баре в главном здании. Обитатели мотеля могли развлечься рыбалкой, плаванием на каноэ и пароме, который тащил на канате буксир, стрельбой в тире и танцами. Большинство автотуристов были молодые люди. В течение двух суток
Юнис, умиротворенная и счастливая, оказалась очень милой собеседницей. Наивная и скованная среди незнакомых людей, она раскрывалась с лучшей стороны в обществе одного-двух компаньонов, которых хорошо знала и любила. Беседуя друг с другом, Хона и Адам удивлялись, как Жан при таком обилии амурных связей смог выделить Юнис. Более того, выделить и даже испытывать потребность видеть ее больше двух раз. По мнению Адама, в основе привязанности Жана и Юнис было его стремление вырвать Юнис из-под маминого деспотизма. Хона же усматривала здесь взаимное влечение противоположных характеров. Подвижный и словоохотливый Жан чувствовал непреодолимую тягу к спокойной и молчаливой Юнис. На эту мысль навела Хону сама Юнис.
— Жан говорит, что я особенная, — призналась Юнис Хоне, когда они беседовали ночью в полной темноте, лежа в своих кроватях в домике-улье.
Неожиданно Юнис без всякого умысла затронула весьма щепетильный вопрос.
— Ваша напарница по квартире, кажется, Дорис Сабре? — спросила она невзначай и затем продолжила: — Вы не знаете, у нее есть брат или кузен в Новой Зеландии? Дело в том, что я встречала на вечеринке дома, в Нейпире, парня по имени Пирс, Пирс Сабре. Я запомнила это имя, потому что оно необычное.
Хона приподнялась в постели, опершись на локти.
— Сабре? Ты уверена, что его звали именно так? — допытывалась она. Когда Юнис кивнула, Хона продолжила: — Если тому парню было чуть больше двадцати, то это мог быть брат-близнец Дорис. Ты разговаривала с ним или пыталась познакомиться?
Ни того ни другого не было. Пирс и Юнис были просто представлены друг другу. Ей запомнилась его французская фамилия. Потом они не встречались.
— Что он делает в Новой Зеландии? — спросила Юнис.
— Не знаю. Семья Пирса тоже не знает. Думаю, они не ведают даже, что он находится в Новой Зеландии. — Хона понимала, что выяснять обстоятельства исчезновения Пирса после его разрыва с Исан не ее дело. Однако известие Юнис ее взволновало. Хона пыталась представить себе, как повлияет эта новость на отношение Арно к их соглашению насчет Пирса. Юнис предположила, что Хона расскажет новость Адаму и Дорис. Хона не стала ее разубеждать. Однако про себя решила, что первым с новостью познакомится Арно.
Теперь возникла проблема, как встретиться с ним наедине. Этому нечаянно помогла Дорис, неожиданно пригласившая Хону в «Ла-Вуаль».
— У меня важная новость для родственников, и я нуждаюсь в твоей поддержке, — сказала Дорис Хоне, когда та вернулась домой после отдыха в мотеле вместе с Юнис, сиявшей от счастья в связи с предложением Жана снова встретиться.
— Новость для родственников? Мне она известна? — спросила удивленная Хона.
— Сейчас узнаешь. Я хочу сообщить им о намерении уехать в Европу приблизительно в то время, когда ты покинешь остров.