Цветок предательства
Шрифт:
Недолго думая, я выхватила букет и прижала к сердцу. Урна была изнутри выстлана черным полиэтиленом, а потому цветы, к счастью, не испачкались. Но это была точно урна, а не какое-то секретное место для передачи цветов, потому что на дне я увидела уличный мусор, пластиковые стаканчики, фантики от конфет, мятую сигаретную пачку…
Я помчалась обратно в магазин, унесла букет в подсобку и поставила в вазу с водой. Мне хотелось обнять эти брошенные жестокосердным человеком цветы, прижать к сердцу и даже поцеловать, так я была расстроена и взволнована.
Зазвенел колокольчик, извещавший приход покупателя.
В магазин зашла молодая женщина и принялась
– Отличный выбор, – поощрила я ее. – Чудесный букет.
Я никогда не спрашивала, кому и для чего предназначаются цветы, если чувствовала, что покупатель уверен в своем выборе. Зачем навязывать ему свой вкус, если он и так все знает. Вот и в этот раз я достала букет, упаковала его в бумагу, чтобы его не потрепало мартовским ветерком.
– Это я себе, любимой, – доверительно проговорила девушка, с нежностью принимая букет из моих рук. – Получила гонорар и решила вот побаловать себя. Когда еще муж вспомнит о существовании на земле цветов… ну и меня заодно…
Она улыбнулась. Я улыбнулась ей в ответ. Представила себе, как она сейчас придет домой и поставит цветы в вазу. Быть может, поцелует лепестки, как это делаю иногда, в порыве чувств, я сама, когда меня никто не видит.
Эта девушка – настоящий ценитель цветов, ценитель всего прекрасного. В отличие от этого странного Захара.
Весь остаток дня я промаялась, пытаясь понять причину, заставившую этого человека поступить с цветами таким образом. Вариантов объяснений могло быть на первый взгляд всего два: Захар выбросил букет в урну, не желая, чтобы его увидел кто-то, кто находился поблизости от него в момент, когда он подходил к своей машине, то есть он решил по какой-то причине скрыть факт покупки цветов, а значит, он сделал это впервые; или же он делал это постоянно!
Но в любом случае я так и не смогла понять, что двигало бы человеком, ведь эти цветы он должен был просто положить в машину, что само по себе ни о чем не говорило, кроме того, что цветы куплены, то есть они могли быть предназначены для кого угодно!
Не знаю, какое чувство меня больше одолевало, любопытство или раздражение по поводу такого варварского обращения с цветами, но спрашивать Захара в лоб, зачем он так поступил, я пока еще не решалась. Конечно, задавая ему этот вопрос, я могла бы придумать, что совершенно случайно оказалась на улице в тот момент, когда он выбрасывал цветы в урну, но куда более соблазнительным показалось мне повторить слежку за ним в следующий раз.
В остальном этот день ничем не отличался от обычных рабочих дней Я продавала цветы, придумывала новые композиции, отмывала вазы, расставляла по полкам аксессуары, принимала товар, пила кофе и представляла себе очередную, возможно, завтрашнюю, встречу с Захаром. И вдруг в какой-то момент поняла, что видела его сегодня, быть может, вообще последний раз! Что, если он порвал, к примеру, со своей возлюбленной и больше не станет покупать ей цветы? Или, во всяком случае, до тех пор, пока в его жизни не появится другая женщина. Что ж, тогда этот его поступок, как и он сам, будет просто забыт. В сущности, кто он мне и какое мне дело до его женщин. Хотя, не скрою, Захар мне нравился. Вот только мужчин в свою жизнь я зареклась пускать. Все в прошлом, в прошлом…
Из головы не выходила и Лиза с ее трагедией. Я очень хорошо помню,
Возвращаясь домой, я позвонила в квартиру своей соседки. Лиза открыла мне не сразу. Сначала я услышала какой-то грохот, после чего раздался лязг открываемых замков, и я увидела в темном дверном проеме щурящуюся от света Лизу.
– Ты чего в темноте-то? – удивилась я, понимая, что тот грохот, который сопровождал ее приближение к двери, был вызван падением какого-то предмета.
– Электричество отключили, – сказала она, обнимая себя за хрупкие плечи.
– Кто? – задала я дурацкий вопрос, потому как в моей жизни еще ни разу не происходило фатальное отключение электричества в квартире за неуплату (!), о чем я тотчас и узнала от моей соседки. Я вспомнила ее утренний визит и подумала, что, возможно, Лиза заходила ко мне для того, чтобы занять денег, но так и не решилась. Но если человек не платит за электричество, значит, у него крайне бедственное положение.
Я взяла ее за руку и потянула за собой, в свою квартиру.
– Ты почему мне ничего не сказала утром? Тебе нужны деньги? Как долго вы не платили за квартиру?
– Семь месяцев…
Я была потрясена. Я бывала в квартире Гусаровых, и если бы меня спросили об уровне достатка этой семьи, я с уверенностью сказала бы, что они далеко не бедны. Квартира забита дорогими и красивыми вещами, антиквариатом, в прошлом году они сделали ремонт, там одна плитка в ванной комнате потянет на тысячи евро!
– Лиза, что случилось? Какая еще беда свалилась на твои плечи?
Я провела ее на кухню и усадила за стол. Села напротив.
– Рассказывай.
Выглядела она очень плохо. Лицо осунулось, глаза опухли от слез, взгляд же был преисполнен боли.
– Да все очень просто. Ося попал на деньги, на большие деньги. Занял, чтобы начать свой бизнес, закупил компьютеры, но склад сгорел… Ох, Лена, так много всего произошло, что не знаю даже, с чего и начать… Просто, за что бы он ни брался, у него ничего не получалось. Проектов было много. Он пробовал заниматься запчастями для автомобилей, продажей минеральной воды, какими-то спортивными товарами, хотел открыть маленькую фабрику, которая перерабатывала бы бумагу, прессовала ее в брикеты, набирал рабочих для работы за границей, организовывал строительные бригады, вкладывал деньги в лотерею, покупал автомобили для перепродажи, даже купил старый сарай, где собирался разводить породистых собак…
– Постой-постой, но где он брал на все это деньги?
– Как где? У меня! Я ему давала! Я же хорошо зарабатывала.
Лиза – арфистка. Талантливая, работящая, предприимчивая. В течение десяти лет она успешно работала в организованной ею фирме по обслуживанию праздников, корпоративов, где играла на арфе. Ее работа всегда хорошо оплачивалась, правда, подробностей этого бизнеса я не знала и предполагала, что основной источник семейного дохода это все-таки деятельность Осипа.
– Ося? Да он практически никогда нигде не работал! – слабо отмахнулась от моих слов Лиза. – Я назвала тебе только часть его так называемых проектов… Но сейчас-то я знаю, что ничего этого вовсе и не было, никуда он ничего не вкладывал… Все эти деньги он попросту проживал со своей любовницей, они, как рассказали мне добрые люди (и продолжают рассказывать до сих пор), катались с ней за границу, где только не побывали…