Цветок пустыни
Шрифт:
Прежде чем пройти в первую теплицу, я подала знак Тирку, и тот включил трёхмерную цветную голограмму проекта и поднёс мне лазерную указку. Проект я масштабировала, чтобы его было видно большинству. Неожиданно, но людей пришло намного больше, чем я рассчитывала.
В режиме короткометражного фильма одна картинка сменялась другой под мои краткие комментарии. Насколько это было возможно, я не использовала заковыристые термины, объясняла простым языком. Получалось, что вроде как я эмиру рассказываю. Но слушали все.
— Отец, смотри. Что ты видишь сейчас? Бесплодные пески. Но обещаю, совсем скоро здесь зазеленеют
Фильм транслировался дальше. Появился насос. Вода забила фонтаном, разбрызгивая вокруг миллиарды искрящихся на солнце брызг. Выстроились конструкции теплиц. В них маленькие человечки усердно трудились: сажали, пололи, поливали. Растения стремительно потянулись вверх. Появились деревца, выросла зелень, зазмеились плети тыкв, огурцов. Налились красным цветом томаты, перцы. Выше человеческого роста поднялись кормовые культуры на корм животным. И последней зазеленела насыщенным тёмно-зелёным цветом кукуруза с крупными початками, и до спелого золотого цвета вызрела пшеница.
У меня горло пересохло столько рассказывать. Эмир внимательно слушал. Задавал вопросы. После мы прошли в воздвигнутое здание, походили внутри и снова остановились.
— Почему то, что ты мне показывала на этих красивых картинках, так отличается от того, что есть там? — он махнул рукой в сторону сооружения.
С грустью в голосе я ответила на вопрос.
— Отец, ты видел на картинках много людей. Они трудились, вкладывали в каждое растение частичку себя. И Духи одарили их за это щедрым урожаем. Здесь же, — махнула рукой на теплицу, — трудится только горстка моих друзей, прилетевших со мной. Они проделали долгий путь меж звёзд, чтобы принести знания нашему народу. Но их сил не хватит, чтобы создать чудо. Они могут рассказать, как вырастить свои продукты, и нам больше не придётся рисковать караванами и отправлять их в северные эмираты. Мы сможем сами себя кормить, а излишки продавать соседям.
— Неужели мои люди не помогают им?
— Нет, — потупилась. — Люди ждут твоего одобрения. Они не верят пришельцам. Я ведь тоже пришелица.
Эмир ар Кьерри взглянул на ошеломлённых людей. Вываленной на них информации оказалось слишком много. В толпе послышались выкрики.
— Мы верим!
— Дочь, ты теперь одна из нас. Наша община крепкая. Мы привыкли помогать друг другу. Каждый знает, что я забочусь о хлебе на столе каждого шатхарца. Так неужели они не поймут своей выгоды и не сделают того, что ты им скажешь?
— Сделаем! Сделаем!!!
Глава 18. Будущее пустыни
Моя миссия по привлечению местного населения к работам оказалась успешной. Эмир тут же назначил одного из старост составить списки желающих получить работу в теплицах. Расторопные охранники откуда-то притащили стол, стул, бумагу, перья с чернилами и усадили важного пожилого шатхарца составлять список. Выстроилась неровная очередь, закрученная несколькими кольцами вокруг стола. Настроение у людей было воодушевлённое. Кто стоял дальше, спрашивал, а всем ли хватит рабочих мест.
Данилиэль тоже подошла ко мне с этим вопросом.
— Эолайн, желающих слишком много! — говорила она тихо, чтобы не растревожить людей. — У нас столько рабочих мест не найдётся.
— Тирк! — подозвала оборотня. Он вёл всю административную работу. Местные с мужчиной охотнее
Никто не расходился. Даже те, кто уже записался, стояли и глазели на эмира и меня. Одна их женщин осмелилась подойти к эльфийке и попросила ещё раз включить «красивые картинки». Возле неё тут же собралась часть зрителей. Теперь обсуждали всё, что видели. Тыкали пальцами, пытались взять в руки плоды. Но ведь это была всего лишь голограмма! Пальцы проходили сквозь воздух. Женщины недовольно качали головами, и Тирк на пальцах принялся пояснять принцип работы проектора. Один из учёных принёс из теплицы ящик с рассадой высокорослых помидор. Снова запустили фильм и нашли момент, где именно такой рассадой засаживали теплицу. Теперь женщины сравнивали живое растение с картинкой и важно кивали, одобряя увиденное.
Мои ребята съездили в город и привезли несколько ёмкостей питьевой воды и картонные стаканчики для всех желающих.
Эмир тоже не остался в стороне, и вскоре появились торговцы с передвижными тачками-лавками с ароматными лепёшками, смазанными маслом с чесноком, солёными косичками сыра и финиками. За всё платил эмир!
Тут же появились музыканты. Атмосфера стала праздничной и радостной.
Люди не расходились. Угощались, веселились, танцевали и нахваливали эмира.
Для нас с отцом раскатали цветные ковры, набросали для удобства подушек и мы могли наблюдать за весельем с комфортом. Эмир разрешил сесть рядом со мной только Данилиэль. Его удивляла эльфийка. В те времена, когда он жил на Алракисе, эльфы жили обособленно, практически не общаясь с другими. Данилиэль его немного сторонилась. Аура взрослого дракона действует подавляюще на нежных эльфов.
Когда очередь рассосалась, к нам прискакал отряд Эргана. Супруг пах пустыней, песок ссыпался с его припорошенных серо-жёлтой пылью одежд.
— Мой свет, ты уже освободилась?
Я успела только кивнуть, как коварный супруг жадно потянулся к моим губам, оставляя лёгкий поцелуй через край платка. Через ткань целоваться было странно. Эрган стремительно подхватил меня на руки, утаскивая на свою виверну.
В спину я слышала раскатистый смех отца и радостное улюлюканье людей. И мне вовсе не казалось странным такое варварское поведение моего любимого дракона. Я счастливо прижалась головой к его плечу и ждала приятного продолжения восхитительного вечера.
***
Надвигался сезон песчаных бурь, тем самым отстрочив приезд эмиров в наш эмират. Я не считала это большой проблемой. Наоборот, эта отсрочка давала мне время для подготовки, а ещё больше — для того, чтобы показать первые результаты.
Прошла неделя с тех пор, как я выступала перед шатхарцами. Люди вернулись к своей привычной жизни, но уже с новой искрой в сердцах. Те, кто записались в рабочие бригады, оказались на испытательном сроке. Кто-то отсеялся, не выдержав непривычного труда, кто-то наоборот, проявил себя. Я следила за этим, хотя и не вмешивалась напрямую.