Цветок Востока
Шрифт:
Растерянно разглядываю свои руки, не поднимая на неё глаз.
Мне хочется обнять и ничего не объяснять. Но я чувствую её тревожный взгляд.
Делаю вдох поглубже.
– Тема «отплатить» в этом доме объявляется запрещённой.
– Не понимаю.
– Ты остаёшься здесь, потому что здесь тебе лучше и безопаснее, чем в любом другом месте сейчас. Я рад, что ты здесь, потому что… потому что… мне это очень приятно – иметь возможность помочь тебе в сложной ситуации, быть к тебе ближе. И я тебе благодарен, что ты позволяешь.
Неуверенно кивает.
– Не хочешь… ммм… как женщина? – склоняет голову набок.
Падаю ладонями в лицо и потираю его.
А затем поднимаю глаза и выпускаю то, что бушует внутри меня, откровенно съедая её взглядом. Дыхание сбивается.
– Хочу.
Застывает. Медленно и испуганно отстраняется от меня дальше.
– Но! – продолжаю я. – Стой! Я не хочу получить тебя, как… – подбираю слова, – трофей, добычу. Не хочу, чтобы ты от безвыходности позволила мне использовать себя, взять себя. Я хочу, чтобы между нами были чувства. Чтобы ты сама захотела быть со мной. Узнала меня ближе и начала чувствовать то же самое, что и я. Хочу тебя завоевать.
– Не надо воевать! – качает головой. – Из-за женщины нельзя…
Улыбаюсь ей.
– Все войны из-за женщин!
– Джихад – нет. За веру. Это можно. Другое – нельзя!
– Уговорила, воевать не будем. Я имел в виду – завоевать. Это… сделать так, чтобы ты меня полюбила.
– Любовь – плохо…
– Почему?
– Больно. Тяжело. Обидно.
– Любовь… – прислушиваюсь к себе. – Нежность… Тепло… Удовольствие… Страсть… Близость!
Внимательно слушает.
– Если ты захочешь, в любой момент я возьму тебя в жены. По нашим законам. Чтобы тебе было спокойно.
– Зачем? Ты хороший будешь муж. Тебе другая нужна. Чистая. Покорная. Что отец тебе говорить будет?
– Мне не нужна другая. Мне нужна ты. Ты идеальная!
– Я?! – удивлённо хмурясь. – Нет! Только красивая, и всё!
Загибает пальчики, осуждающе качая на себя головой.
– Дерзкая! Смирения нет! Желаний много! Вера слабая! Испорченная уже! Не молодая! Муж прогнал! Готовлю плохо! Холодная как… – хмурится, глядя в потолок и вспоминая, – … рыба!
И от каждого эпитета меня взрывает смехом.
– Стоп, подожди. Восемнадцать – немолодая?
Отрицательно качает головой.
– Шестнадцать – хорошо. Восемнадцать – уже много. Мать уже должна быть. Двадцать… – морщится, качая головой. – Что-то не то, раз не замужем. Больная, уродство или ещё что-то.
– Ладно, а что там было с рыбой?
Опускает глаза, но я вижу, как от эмоций её грудная клетка ходит ходуном.
– Плохо говорить про такое.
– Я тебе разрешаю. Говори! Здесь можно говорить обо всём. Я же тебе всё говорю. И ты, пожалуйста, говори мне всё.
– Эм… не могу дать удовольствия мужу, – гаснет её голос. – Ублажать, как следует. Холодная. Как это?… Фри… – неуверенно
– Фригидная.
Кивает.
– Тебе нужна хорошая жена. Не такая.
– Это неправда. Это не про тебя. Мне нужна именно ты.
Меня прёт и от этого откровения, и от этих наивных голубых глаз.
И совсем не отталкивают её слова. Наоборот – успокаивают. Потому, что мне гораздо легче принять то, что ей не нравилось заниматься с ним сексом, чем то, что она суперстрастная наложница, кайфующая от того, что он делал с ней.
– Правда, – непосредственно пожимает плечами.
– Неправда. Я тебе докажу! Потом, – добавляю поспешно. – Ты очень живая, чувствительная, чувственная, трепетная. Этого просто не может быть. Причина не в тебе.
Я сглатываю от вида её приоткрытых губ и медленно моргаю.
– Не будем, пожалуйста, говорить, – поднимает руки. – Тема нельзя такую. Я нечаянно… Вырвалось… Глупая.
– Очень хочу тебя поцеловать, – вырывается у меня, и я прикасаюсь пальцем к её нижней мягкой губке.
Отстраняется.
– Рот?! – удивлённо и скептически.
Недоумевая, пытаюсь понять её реакцию.
– Конечно.
– Нельзя! – округляет глаза, объясняя мне как инопланетянину. – Женщины – грязные. Мужчины – чистые. Нельзя рот!! С одной посуды есть нельзя!
– Господи, – выдыхаю. – Ну какая чушь!
Это не её вина, конечно. Если с детства внушали…
Стоп.
– Подожди! Тебя никогда не целовали в губы?!
Смотрит на меня, как на сумасшедшего.
Твою мать! – у меня подскакивает давление и всё, что может подскочить.
Я хочу это сделать. Я хочу это сделать прямо сейчас!
Но резкий звонок в дверь разносит в клочья нечаянную откровенную атмосферу между нами.
Глава 10
Яся застывает. В её глазах тихая паника.
– Не надо бояться. Ты со мной? Ты хочешь остаться здесь со мной?
Кивает. Нервно и быстро. Кусает дрожащие губы.
– Вот так и говори, поняла? «Я хочу остаться здесь!» Ничего не бойся. Я не отдам тебя. К тебе никто не прикоснётся.
Ещё один звонок. Долгий и требовательный.
Включаю видеоглазок.
Ну, собственно, как и предполагал, наш местный участковый.
Иду открывать. Мы знакомы.
– Добрый день, Алексей.
– Привет, Анатолий Иваныч.
Пожилой, но давно обросший «золотыми» связями и достаточно борзый дядька, чтобы угомонить золотую молодёжь этого района.
Мы хорошо знакомы. В прошлом году уговорил Миху участвовать в программе по трудным подросткам. У нас тренируется группа из местных пацанов, попавших на учёт. И сейчас я очень рад, что подписался на эту историю. Вот это, на мой взгляд, и есть Божий промысел. Ты делаешь добро и получаешь какие-то бонусы за это. И близкое знакомство с нашим участковым – мой бонус.