Цветок яблони
Шрифт:
Миерон рассмеялся в усы, но ему было не смешно:
— Ловко. Действительно ловко. Гвины могли забрать магию у асторэ. Высосать ее. И мы можем. Там, в башне, где силы возрастают многократно. Разом забрать все, что у них было. Стать равными богам. Ведь так?
Он повернулся к Мали. Она все это время сидела, стискивая пальцами стальной посох.
— Так, — тихо подтвердила она и произнесла еще тише: — Так.
Мальт, в отличие от Миерона, улыбался лучезарно. До него тоже дошла идея рыжеволосой.
— Вы же обе видите
— Да, — вновь сказала Мали.
— Так идем в башню!
— Не торопись, — одернул его Милт. — Вы, воины, все делаете нахрапом. О самом главном ты забыл. Кто-то из нас должен умереть, чтобы открыть дверь туда.
Повисло мрачное молчание. Миерон неодобрительно хмурился, поджимал губы. Моратан побледнел. Мерк опустила глаза и сказала негромко:
— Я согласна.
— Не ты, — возразила Мири. — Только не ты.
— Я самая бесполезная из нас. Во мне нет силы. Я могу помочь хоть чем-то.
— Нет. — Мали сняла с головы шляпу, темные волосы из разбившейся прически упали на щеки и шею, и сказала Мири с уважением: — Молодец. Ты просто молодец, что все продумала.
Та скромно пожала плечами:
— Любой бы догадался.
— О чем вы? — спросила Младшая.
— Ты связана с той стороной. — Милта интересовали только облака. — Когда дверь будет открыта, твой дар проснется. Ты сможешь управлять смертью. А потому не должна умирать.
Мерк остолбенела. Она, слишком потрясенная тем, что узнала, даже не думала о таком. О подобном. О мечте, которая внезапно обрела реальность. Но цена за нее...
— Ты — наш шанс, — подтвердила Мали. — Шанс для того, кто умрет. Ты можешь вернуть его назад.
Моратан присвистнул, и Мерк почудилось в его взгляде уважение.
— Беспроигрышный вариант.
— Ну, тогда вперед, — усмехнулся Миерон. — У Милта острый нож, у Моратана меч. Они сделают дело. Раз ты готов.
— Ты против этой затеи, муж? — Мали повернулась к нему.
— Да.
— Мири видела...
Он отмахнулся от этих слов:
— Я не доверяю видениям сестры. Они нередко ложны, потому что она видит лишь часть нитей. Вся правда видений будет ей доступна лишь с нитями той стороны. После открытия двери. Но не раньше.
— Ты считаешь, что я делаю это ради своей выгоды, брат? — спокойно спросила Мири.
— Нет. — Он посмотрел ей в глаза. — Я так не считаю. Если бы это предложила Мерк, возможно, я и искал бы подоплеку в её действиях. Она могла к такому стремиться, чтобы наконец-то получить дар, стать как мы все. Но ты — нет. Говорю лишь о том, что твои видения часто бывают неточны, а наш риск велик. Так что я против.
— И я, — сказал Милт. — Во всяком случае сейчас. Вот так. Второпях. Надо действовать наверняка.
— У нас нет времени. Асторэ на пороге решения, — напомнил Мальт, начавший сердиться. — Хорошо. Я готов. Убейте меня.
Миерон
— Нет. Не ты.
— Я, — сказала Мали. — Это буду я. Нет риска, муж. Мерк справится. Я уже все обсудила с Мири. Уже давно. Я знаю о том, что вы видели, раньше вас всех, еще когда принесла часть гвина. Только у меня есть шанс вернуться, потому что я вижу нити. Найду дорогу домой. Обратно.
— Мири тоже видит.
— Я более талантлива, чем она. У меня больше возможностей услышать зов Мерк. Ты прекрасно знаешь, что я права.
— Нет! Хватит слушать ее!
— Да. Иначе мы все погибнем.
— И все же я бы не торопился, — поддержал Миерона Милт. — Мы ничего не знаем о той стороне. И о том мире. Его законов и правил. Полезем вперед бездумно, словно слепые котята к огню, и нас обожжет. Будет больно.
— Он прав. — Миерон сжал кулак, разжал, пребывая почти в смятении. — Это целый мир. Он существует эпохами, и вы хотите выбросить в него гвинов, заблудившихся, части волшебства асторэ. Не думали, как отреагируют те, кто живет там?
— Если кто-то живет.
— Помолчи, Мальт! Это война. Последствий которой мы не знаем. Они будут сопротивляться, попытаются уничтожить нас.
Мали накрыла своей рукой его руку:
— Ты думаешь о будущем. Подумай о настоящем. Наши жизни, возможно, вот-вот подойдут к концу. Жизни всех людей. Не лучше ли сражаться с бедой, живя, чем не встретиться с ней, умерев? Если асторэ справятся с виной за то, что убили нас, то и я справлюсь с тем, что забрала их силу. Гвины погибли, но они заслуживают возмездия. Они оставили в наших руках способ совершить справедливость — так давай же не будем мешкать.
— А что делать с асторэ? — спросила Мерк. — Что они скажут, когда поймут, что лишились всего?
— Выбросим их туда. Заберем силу и выбросим. Иначе они найдут способ отомстить! — предложил Моратан.
И никто не произнес ни слова.
Вокруг башни кипело небо. Бурлило, закручивалось воронкой из облаков, пестрило падающими звездами. Ветер нес дождь, который становился снегом, а тот — пламенем. Огненные снежинки летели на опустевший город, насквозь прожигая камень, уничтожая хрупкие, прекрасные строения асторэ, навсегда лишившиеся хозяев.
Калав-им-тарк дрожали от вершины до самого основания. Содрогались в агонии, путая пространство и время, обертываясь в нити прошлого и будущего. Хоровод солнц и лун безумствовал, вертясь вокруг шпилей, сжигая не успевших улететь птиц.
Мир был свободен от заблудившихся, свободен от асторэ и гвинов. Новый, странный, непривычный, он только что появился и не мог привыкнуть к этому перерождению.
Потолок из двух крестовидных балок исчез. Они вращались столь быстро, что глаз не мог рассмотреть, и лишь ветер в волосах напоминал об их существовании.