Цветы и сладкое к чаю
Шрифт:
Она открыла комнату, вышла в коридор и подошла к лестнице.
Стоя на лестнице и подняв голову вверх, можно было увидеть небольшую часть третьего этажа, а именно, двери двух ближайших к лестнице с обеих сторон комнат и пространство перед ними. Левая комната от лестницы принадлежала Насте.
Таня, подойдя к лестнице, вдруг услышала звук осторожно закрывающейся двери на третьем этаже. Она подняла голову и увидела своего мужа Женю, аккуратно закрывшего дверь в комнату слева от лестницы, в Настину комнату, и поспешно идущего к лестнице.
Таня дождалась
–А ты куда ходил? – спросила она мужа.
Женя немного вздрогнул, увидев жену.
–Танечка… А ты… А ты чего не спишь? – он вытер со лба пот.
– Я не смогла уснуть и решила спуститься к вам. Ты… ты ходил на третий этаж?
– Да, я… – глаза Жени бегали, – я ходил к Кате, взять одно лекарство для мамы.
– А где лекарство? – спросила Таня, точно зная, что он врет, ведь она видела его выходящим из комнаты Насти.
– Не нашел… – ответил он, – пойду – скажу. А ты иди в кровать. Я сейчас им скажу и сразу приду, обещаю. Он поцеловал ее в лоб и побежал вниз.
Таня осталась стоять на том же месте. Она смотрела вслед уходящему мужу и думала.
Глава 4
Думала она о многом. Она вспомнила, как начала встречаться с Женей. Вспомнила, с каким страхом делилась с подругой, с родными и знакомыми, что она встречается с мужчиной гораздо старше себя. Подруга была единственной, кто отнесся к этому без осуждения. Родители были в ужасе, а все знакомые стали косо смотреть на нее, думая, что она встречается с ним из-за денег. Подруга Оля поддерживала ее, но даже она прокрутила пальцем у виска, когда они так быстро решили пожениться. Перед ней пронесся их разговор:
–Женитесь? – выпучила глаза Оля, – подожди, но… Вы ведь встречаетесь еще всего ничего… Как женитесь? Ты уверена? Но почему так быстро?
– Я люблю его, – пожала плечами счастливая Таня.
– Тань, любовь – это прекрасно, но ты же совсем не знаешь этого человека! Как можно жениться на том, кого ты не знаешь? Ты же не можешь быть уверена в нем…
– Оль, я на 100% уверена в нем! – прервала ее Таня, – я знаю его, как себя.
Эта фраза пронеслась у нее в голове, и она слегка вздрогнула, пытаясь отогнать от себя мысль, что она действительно не знала человека, за которого выходила замуж. Возможно, она не знала только несколько забавных историй из его детства, жизненных ситуаций и предпочтений, а, возможно, не знала о нем гораздо большее…
Она уже направилась назад к себе в комнату, но в последний момент передумала и пошла на третий этаж. Она решила сама зайти в комнату Насти. Зачем? Она не могла точно ответить себе на этот вопрос, но теперь, когда она увидела, как ее муж наврал ей, она не могла хотя бы не попытаться узнать, что ему было нужно в той комнате, и какое отношение он имеет к этому всему.
Она осторожно подошла к двери, постоянно поглядывая на лестницу, чтобы удостовериться, что никто не идет. Все было тихо, она надавила на ручку, и дверь открылась.
Оказавшись внутри и осмотревшись, она отметила, что у Насти была очень хорошая комната. Абсолютно
Таня растерялась: она понятия не имела, как нужно обыскивать комнаты, вся ее воспитанность, привитая родителями, была категорически против того, чтобы рыться в чужих тумбочках. Однако, она уже сюда пришла. И ее муж что-то делал в этой комнате. Что он мог тут делать?
Она осторожно подошла к прикроватной тумбочке и стала открывать ящики один за другим. Книга, расческа, какие-то открытки, ручка, карандаш, ластик, карточки в разные магазины, блокнот. Таня открыла блокнот, в нем были рисунки. Настя, оказывается, очень неплохо рисовала. Это были пейзажи, натюрморты, на одном из рисунков она увидела их дом. Однако, это была не самая интересная картинка. На последней странице она увидела портрет. Он не был дорисован, скорее, Настя только начала его, но даже в этих зарисовках уже можно было понять, что это был портрет Жени.
«Может, она просто выбрала его, так как часто видела, хотела потренироваться рисовать портреты», – подумала Таня и закрыла тумбочку.
Она осмотрелась. На стуле висел передник, в котором Настя обычно убиралась в доме. На столике стояла чашка кофе, который она, видимо, пила до того, как вышла из комнаты ночью, и, впоследствии, умерла. Тане вдруг стало жутко. Она осознала, что хозяйка этой комнаты больше никогда сюда не вернется и никогда не допьет кофе, не наденет передник, не накрасится своей косметикой, которой, к слову, на туалетном столике было очень и очень много, и не наденет свои украшения, которых было не меньше. Таня ради интереса открыла шкатулку, стоящую там же рядом с косметикой, там было огромное количество цепочек, подвесок, браслетов и колец. Среди всего этого богатства лежал маленький свернутый вчетверо листок бумаги. Она достала его и развернула.
На листке она прочитала следующее: «Справка. Дана Фроловой Анастасии Сергеевне. Диагноз: беременность. Рекомендация: посещение женской консультации, узи.»
Ниже стояла роспись врача: «Борисова Е. П.»
«Настя была беременна?» – пронеслось у Тани в голове. Она убрала справку в карман и пошла на выход. Она аккуратно открыла дверь, выглянула, чтобы убедиться, что за ней никого нет, и только тогда вышла, на всякий случай протерев ручки двери с обеих сторон своей кофтой (чтобы не оставить отпечатки), и быстро спустилась вниз.
Только зайдя в свою спальню, она выдохнула. Кажется, ей повезло, и никто не заметил ее визит к Насте в комнату. Найденное там повергло ее в ужас.
«Настя была беременна», – думала она, – «От кого? Неужели она могла быть беременна от…» – она отгоняла от себя мысли про какое-либо отношение своего мужа к этому всему, но внутри себя, вспоминая диалог с подругой, в котором она так уверенно заверяла ее, что верит Жене на 100% и знает его, уже немного жалела, что не послушалась окружающих и не повременила со свадьбой.